Дмитрий Николаевич Киршин

Третичный период

1

Виват, сенсация! Примите сообщение:
На знойном острове в тропической чащобе
Научной миссией открыто поселение
Большого племени Комунбулу-Канобе.

Необразованные местные шаманы
Учёных приняли вполне гостеприимно:
Двоих зажарили с какими-то кореньями,
Курили трубку, приставали с завереньями,
Кусали девок и лупили в барабаны.
Итоги пира оценили позитивно.

Для углубления взаимоуважения
Пришлось пожертвовать научным снаряжением.
Островитяне оправдали ожидания –
Подарки вызвали тайфуны ликования.
Дикарки плакали публично,
Лобзали руки закадычно,
Весьма довольные цветными побрякушками.
Правитель тяпнул самогону
И затрусил по региону,
Сопровождаемый корявыми старушками.
Село смотрелось эксцентрично,
Но для этнографов – привычно:
Когда материя первична,
Сознание третично.

2

Под вечер гости, награждённые стаканчиком,
Вели заметки о причинах карнавалов.
На сон грядущий помолились истуканчикам
Во избежание обиды каннибалов.

На зорьке пьяные случайные туземцы
Глухими криками тревожили окрестность,
Будя животных и усталых соплеменников,
Качая пальмы с упоеньем неврастеников.
Увы, и в тропиках бывают отщепенцы,
Приобретающие громкую известность.

Посланцы разума проснулись вдохновлённые,
Но тут же вспомнились друзья распотрошённые…
На случай драмы провели голосование –
Избрали тело дикарям на растерзание.
Бедняга спорил энергично,
Однако всё демократично –
И потому не подлежит опровержению.
К тому же сроки поджимают:
Вигвам науки осаждают
Навряд ли сытые полпреды населения.
Они одеты фантастично,
Хотя немного архаично:
Когда материя первична,
Сознание третично.

3

Меж тем туземцы отворили помещение,
Вошли, задёргались в почтительной гримасе.
Две дамы в голом разложили угощение
И с гадким визгом удалились восвояси.

Индюк в кокосах был на вид серьёзно болен,
Но что поделаешь – классическое блюдо,
Когда-то названное в честь завоевателя,
Не то – грабителя, а может – основателя.
Конечно, завтрак беспощадно пересолен,
Зато в постель (пусть неприятное, но чудо).

Слегка отсталые друзья по эволюции
Стояли тихие, неловкие и куцые;
По завершении обряда насыщения,
Вручили камень (оказалось – обращение).
Туземцы кланялись комично,
По нашим меркам – эротично,
Но добродушно и слегка цивилизованно.
Послы ушли поодиночке,
Оставив мелкие плевочки,
Забыв копьё, но в целом – радостно-взволнованно.
Визит закончился тактично,
Хотя не слишком поэтично.
Когда материя первична,
Сознание третично.

4

Подразомлевшие от трапезы этнографы
Взялись за дело расшифровки начертаний,
Напоминающих косые иероглифы,
Убитых мух и листья комнатной герани.

Бесспорно, письменность – немыслимый феномен
На этой стадии развития общины,
Что говорит о небывалой перспективности,
Уме, пытливости, реальной прогрессивности.
Потенциал неисчерпаемо огромен,
Но не востребован и чахнет при лучине.

Лет через тысячу по части просвещённости,
Раскрепощённости, научной оснащённости
Канобцы явно перегонят человечество
И процветут в пределах острова-отечества.
Пути прогресса специфичны,
Порою даже драматичны:
То ренессанс, а то – стагнации, стагнации…
Не доводя до обобщений,
Цепочки трезвых рассуждений,
Миссионеры углубились в дешифрацию.
Вожди, к несчастью, деспотичны
И не позволят жить прилично.
Когда материя первична,
Сознание третично.

5

Часа четыре прокорпели над булыжником
Языковеды, умудрённые за годы, –
Перевели письмо, напетое сподвижником
Вождя-учителя-хранителя народа.

Он приглашал откушать что-нибудь к обеду,
Побить зверюшек из базуки и берданки,
Пройтись пешком по образцовой резервации,
Принять участие в глубокой медитации,
Потом отпраздновать над кем-нибудь победу –
И разойтись, изнемогая от гулянки.

Хотя послание довольно неуклюжее,
Но в нём – намёк на огнестрельное оружие.
Как тут откажешь в непременном посещении?
Миссионеры собрались без промедления
И в путь пустились горемычно,
Кляня судьбину лаконично,
Не без ехидства обсуждая предстоящее,
Минуя ветхие вигвамы,
Детишек, свалки и тамтамы,
Незримо, громко и торжественно гремящие.
Программа пира нетипична,
Но для желудка гармонична:
Когда материя первична –
Сознание третично.

6

На ближних подступах к центральной резиденции
Учёных ждали представители шаманства,
Гребцы-ударники, ряды интеллигенции,
Рыбачки, воины, дикарское крестьянство.

Сам предводитель, восседая на циновке,
Многозначительно жевал какой-то стебель,
Но вдруг вскочил, прошёлся в бешеной лезгиночке,
Упал, запнувшись о неровности ложбиночки,
Поднялся, живо разобрался в обстановке
И поздоровался – солидно, как фельдфебель.

Вся свита робко окружила долгожданнейших,
Богосиятельных, всезнающих, желаннейших,
Посланцев неба, снизошедших до прибытия
И согласившихся участвовать в распитии.
Канобцы шлёпались комично
И извивались органично
В ногах начальника научной экспедиции.
Восторг усилился застольем,
Пальбой, искрящимся раздольем,
Бодрящей крепостью напитков и традиции.
Братанье было романтично,
Однако малоэстетично:
Когда материя первична,
Сознание третично.

7

Крестьяне вовсе с перепоя раскрестьянились:
Ругали пиршество, бутузили рыбачек…
Шаманы спали. Только воины осанились,
Но вскоре дрёма закрутила их в калачик.

Совместный сон был неожиданно нарушен
Грудными воплями седого камнеруба.
Как стало ясно из рыданий долгожителя,
Он обнаружил бездыханного правителя
В районе новых показательных конюшен,
Вблизи Вигвама колдуна и душегуба.

Прибыв на место обозначенного бедствия,
Друзья по браге натолкнулись на последствия –
Вождя, упавшего с обрыва Обновления
И раскроившего «чердак» при приземлении.
Канобцы жались астенично,
Стонали вяло-апатично
Над распростёртыми останками святейшего.
Какое сердце недобилось!..
Всё племя намертво сплотилось
Вокруг шаманов в ожидании страшнейшего.
Утрата идола трагична,
Однако внутренне логична.
Когда материя первична,
Сознание третично.

8

На чрезвычайном похоронном заседании
Совет старейшин плакал (вместо некролога),
Назначил время для обряда расставания,
Избрал верховного правителя и бога.

На чинном месте ритуальных погребений
Нашёл последнее пристанище в бальзаме
Мудрейший светоч, благодетель обездоленных,
Лучистый гений, смелый вождь неуспокоенных.
Охвачен трауром безудержных скорбений
Простой канобец, истекающий слезами.

В часы прощания с мощами преподобия
Шли вереницы мимо горького надгробия,
И пять ночей не спало племя безутешное,
Во всём виновное, но в общем-то безгрешное.
Беда туземцев безгранична,
Хотя излишне артистична,
Подобострастна, вызывает недоверие.
А свежеизбранный правитель
(Вершитель, пастырь, вдохновитель) –
Весь – воплощение бездарной фанаберии.
Ему кончина безразлична,
Но он печалится публично.
Когда материя первична,
Сознание третично.

9

А что пришельцы? Не дождавшись коронации,
Спасались бегством огородами, дворами
И дальше с острова – домой, в цивилизацию:
Миссионерам не ужиться с дикарями.

Пока шаманы демоничны,
Пока приспешники циничны,
Пока материя первична –
Сознание третично.