«ЗОДЧИЙ ЛЮБВИ»
ОНА
Принцесса-бабочка, –
Шепчу я в бессилии, –
Как безмерно горька
Эта книга зимы!
ОН
Одолжите мне крылья,
Одолжите мне крылья,
Не для лёгкости жизни,
А лишь для весны!
ОНА
В чаду морозного всесилья
Декабрьская надёжна клеть.
Нам снегопад подрежет крылья,
Чтоб друг ко другу не взлететь.
ОН
Мы в комнатах вражды и боли
Сокроем нежности птенцов.
ОНА
Разучим каверзные роли
С азартом праведных глупцов.
ОН
Зароем радости в сугробы
Холодных окаянных дней,
Как новоявленные снобы,
И жертвами словесных пней
Тропою ненасытной злобы
Сойдём в хранилище теней.
ОНА
Сумасшедшие думы-метели –
Как вращенье гончарного круга!
Кто деревья листвою заселит,
Если мы не узнаем друг друга?
ОН
Покачнутся в осень деревья,
Ветви мёртвые тронешь рукою
И зашепчешь испуганно…
ОНА
Где я?
Где весна?
ОН
За дождливой строкою…
ОНА
Средь венчаний медового тура
Мы не птицами будем в столице.
Рухнет
Рухнетдуха архитектура,
Если встреча у нас не случится.
ОН
На костылях я рвусь из мук –
Так тянет горизонт незримый
Раскрытых для объятий рук…
Хочу любить и быть любимым!
Вот сверстники ведут подруг
Восторженных. Всё мимо, мимо…
Хочу забыть я свой недуг,
Хочу любить и быть любимым!
Весна. И карусель затей.
Во мне одном чернеют зимы.
Хочу быть равным средь людей,
Хочу любить и быть любимым!
Порой идеи с потолка
Словесным украшаю гримом…
Я книг не напишу, пока
Не полюблю, чтоб стать любимым!
ОНА
От зимних горестей устану,
Допью холодных будней муть,
Барьер последнего тумана
Преодолею как-нибудь.
Пойду по улице-туннелю
На восходящую свечу,
Вновь исповедаюсь Апрелю
Как милосердному врачу.
Бинты зелёные наложит
На раны юная сестра.
В объятиях закатной дрожи
Так жажда нежности остра!
В оркестре праздничной травы
С лучом сольюсь до Покровы!
ОН
Кто любит Вас, с бессонницей не дружен,
Он знает ночи длительный полёт;
Не пьёт вино дешёвое на ужин,
И с крепким кофе рано не встаёт.
Кто любит Вас – не коротает будни
За скучным бесполезным ремеслом;
Его уста целительные будят,
Рука трёхперстно осеняет дом.
Кто любит Вас – тому людская слава
Необходима, как вчерашний снег,
Его соблазн – в небесную державу
Травинки восхитительный побег.
Кто любит Вас – не сочиняет оды,
Олимп мамоны обойдёт в пути.
Он – как и Вы – во всём дитя природы…
Поэтому мне Вас вовеки не найти?
ОНА
Подари мне высокое море,
Вожделенной волны завиток;
В кротком взоре – молитва в миноре –
Долгожданных объятий пролог…
ОН
Прибой выносит на подмостки
Шатёр соблазна, древний стих,
Мы родинкой на перекрёстке
Слезы удерживаем штрих.
Приметы нежности в заплатах,
Но щедр пристрастья меценат…
ОНА
Любовь немыслима – как плата
За прикасания талант!
ОН
Прибой выносит на подмостки
Сокрытый в панцирь гибкий стан.
Мы – отрешённые подростки.
Так долго тянется лиман.
В твоей руке волны кокетство
Взлетает в утра апогей…
ОНА
Любовь немыслима – как бегство
Из острых камушков-когтей.
ОН
Прибой выносит на подмостки
Обломки жажд, как кораблей,
И ветер горьковато-хлёсткий
Разматывает суть вещей.
Мы расстаёмся так нелепо.
Когда-нибудь вспорхнём на крик!
ОНА
Любовь немыслима – как небо,
Где причащаются на миг.
ОН
Ты всё равно моею будешь –
С девичьих плеч спадут одежды;
Слеплю из глины серых будней
Твой лик молитвенный и нежный.
В сарае полночи вначале
Перечиню соблазна сети.
Баржою рифмы от причала
Отчалит песенка о лете.
Уста рассвета приоткроют
Родник мольбы в овраге тайны.
Изжалит сорною травою
Вчерашний день необычайный.
Проскачет знойный полдень полем,
Росу восторга иссушая!
Слетит с молчащих колоколен
Псалмов торжественная стая!
Мальчишка-месяц в небе праздном
Сыграет польку на свирели.
На пепле дня седом, прекрасном
Построю домик из капели.
Ты всё равно моею будешь –
С девичьих плеч спадут одежды;
Слеплю из глины серых будней
Твой лик молитвенный и нежный.
ОНА
Твои глубокие глаза,
Как тишина у дома Грина,
Где старокрымская лоза
Сплела узор неповторимый.
ОН
Восходит солнечная тишь
В покои липового цвета,
Чертёж восторженного лета,
Как чёлку, молча теребишь…
ОНА
Целуй меня, как жёлтый птенчик,
Пошире клювик раскрывай…
ОН
На лбу земли – заката венчик.
Волшебный край, не умирай!
ОНА
Квадратик лестничной площадки
Мгновение сдаёт внаём;
Губами влажными в припадке
Единой нежностью живём.
ОН
Ты вся дрожишь – вдруг нас увидят
Квартир комфортных сторожа.
Я, вдохновлённый, как Овидий,
Тебя срываюсь провожать.
Но мне кричат, что ненормален.
Нельзя же через полчаса
Коситься на просторы спален,
Как грешник на эдемский сад…
ОНА
Целуй меня, как жёлтый птенчик,
Пошире клювик раскрывай…
ОН
На лбу земли – заката венчик.
Волшебный край, не умирай.
ОНА
Мы уплывём сейчас от детства,
От лета тайного свиданья…
ОН
Пойдём же в Нижний парк, на место
Смешного томного желанья.
ОНА
Впервые в жизни умирание –
Кольцом сжимает плотный воздух!..
ОН
Ты выдыхаешь: «До свидания!» –
Мою любовь в юдоль увозят.
Волна шепнёт навзрыд: «Останься!»
Крик чаек отвечает: «Поздно!»
ОНА
…Я вспомню всё на той из станций,
Где губы искусаю после.
ОН
Уезжать от внезапной любви…
ОНА
Через строй киоскёров брести…
ОН
Потускневший в пыли половик
Заприметить в купейной горсти.
ОНА
Еле сдерживать рвущийся плач…
ОН
Как сцеловывать слёзы со щёк.
ОНА
Там, на фоне мелькающих дач,
Повторять чуть заметный кивок.
ОН
Отстраняться от хмеля зарниц…
ОНА
От круженья балетных шагов…
ОН
Отвергать абрикос ягодиц,
Не растрогать бутоны сосков.
Отрекаться от шёлка травы
Возле жадной воронки пупка,
Где соперник, идущий на Вы,
Удостоится вновь родника…
ОНА
О немыслимый круговорот
Окунания в сумрачный быт,
Где ветрами заклеенный рот
Развлечение музе сулит…
ОН
Ты не судьба – воспоминание
О високосных поездах.
ОНА
Всё предначертано заранее
На двух столичных полюсах.
ОН
Разлука бритвою опасною
Вспорола горизонт потерь,
И солнышко слезою красною
Захлопнуло вагона дверь.
ОНА
Любовь, гонимая бравадами,
Бежала зверем по лесам.
ОН
Казалось ей – под снегопадами
Всё губы тянутся к глазам…
ОНА
На душе подорожник иль дым
Сигаретный,
Сигаретный,а мы – половины…
ОН
Мы приходим с цветами к одним,
А уходим в обнимку с другими.
Только крик немоты за спиной
Нас догонит и круг обозначит…
ОНА
Мы в гостях посмеёмся гурьбой,
А потом в одиночку поплачем.
ОН
Из квартиры исчезнет уют.
Мы уйдём в телефонные будки…
ОНА
Три звезды на асфальт упадут,
Не закончатся сутки…
ОН
Любовь на завтра снова переносят
Усталостью подёрнутые очи,
Опять у ложа конвоиром Осень
Оберегает ледяные ночи.
Любовь назавтра – нежность под запретом,
Бессонницы замедленные кадры
Пытают память чёрно-белым бредом –
Историей непокорённой Спарты.
Любовь на завтра – как прогноз погоды –
Безудержною оттепелью дразнит.
Безрадостные дни, недели, годы
Уготовляют обладанья праздник.
ОНА
Живу в монастыре июля –
Здесь дачный пруд наплакан ивой,
И лес шумит, напоминая,
О спящей нежности,
О таинстве разлуки…
Живу в монастыре июля –
И в келье дня
Мне нечего не нужно:
Ни писем о нестойких чувствах,
Ни встреч внезапных и напрасных,
Ни ласки мимолётной напоследок.
ОН
Живу в монастыре июля –
В пруду, как в памяти, купаюсь,
Прикладываю строф тысячелистник
К сердечным ранам,
И на лёд тетради
Сочится исповедь строкою.
Живу в монастыре июля –
И так мне благостно,
Что нечего просить у Бога.
Зачем же я
Бессонницей терзаюсь,
И на рассвете грежу поцелуем?
Ужели сердце не насытилось любовью
И поединок чувств ещё в разгаре?
ОНА
Под тополиную метель
Горячим кофе вечер длится.
В окне проклёвывает щель
Сентиментальная синица.
Заводим тайный разговор
Запиленной, как жизнь, пластинкой…
Забытый в школьной парте двор
Проступит влажною картинкой.
ОН
Ещё, наверное, жива
Смешная женщина на свете –
К ней муж ласкается едва,
Простудами терзают дети…
ОНА
А может, одиноко спит
На ложе полнолунной шали,
Руками в бугорках обид
Счищает с кружек блеск эмали…
ОН
Она смогла так много дать –
К лицу дыханьем прикоснуться.
Медовой ночи благодать
Неспешно растеклась по блюдцу
Рассветной спальни. В облаках
Тела метались в четверть доли.
ОНА
Любви горячая щека
Прижалась к непривычной боли.
ОН
Твоё тело – как лёгкая лодка
Или горного эха изгиб;
Распускается в смелости кроткой
Откровения пёстрый верлибр!
ОНА
С плеч спадают болей одежды
В шалаше из луны и дождя;
Распускаются в душах надежды,
Во владенья любви уводя…
ОН
Из младого дождя в сонный дом
Ты ласкающим ветром влетела,
По плечам пробрала холодком
Влага платья, прилипшего к телу.
Долго капли в сырой пустоте
Пробивали на окнах запруды,
Долго в нежной слепой маяте
Щекотали взыгравшие груди.
И года, не девичьи года,
Перед окнами долго витали,
По углам растекалась вода
Отражением будущей дали.
И в тенях, затаивших обман,
В неподвижности тела немого
Ты плыла, как молочный туман,
Не промолвив заветного слова…
По кукушкиным снам орхидей
Дом продрогший вздыхал одиноко.
Дождь лежал возле белых грудей,
Не решаясь просохнуть до срока.
ОНА
Это наш лучший август!
ОН
Подари мне зелёное яблоко
Смелого поцелуя…
ОНА
Это чарующий август!
ОН
Подари мне оранжевый персик
Девичьих персей…
ОНА
Это венчающий август!
ОН
Подари мне лиловую сливу
Первой ночи…
ОНА
Это ликующий август!
ОН
Подари виноградную гроздь
Крымского утра…
ОНА
Я пробую на вкус
Спелые дни августа.
ОН
Я пробую на вкус
Сад бессмертия!
ОНА
Мы друг для друга – как подарок,
Взлелеянный в чаду разлуки.
ОН
Финал у лета слишком ярок,
Чтоб вспоминать источник муки.
ОНА
Прибою пропоём осанну,
Мы тут любовью причащали
Разгул дочернего обмана…
Опустим скверные детали.
ОН
Мы были молоды и правы,
Когда, распятые домами,
Писали на песке уставы,
И выполняли их устами!
ОНА
Вино, мороженое, море,
Оставленные сзади мели,
Обиды выжигали в ссоре,
К полуночи телами млели…
ОН
Ты отдавалась так по-детски,
Волна чудила с кипарисом,
Качались плавно занавески,
Ласкаемые лунным бризом.
ОНА
Медовый август у веранды
Степенно опадал листвою.
ОН
За возвращенье были рады
Платить монетой дорогою.
ОНА
Звучи же, позабытый праздник,
В мембране шалого восхода!..
ОН
Светись, амурный час-проказник,
Морскою каплей кислорода…
ОНА
Пустынных улиц грубый прочерк
Зияет в зарослях тумана,
Мир обречённостью багряной
Застыл в дождинках многоточий.
ОН
Родная женщина – как памятник вражде,
Подсвеченный слепым негодованьем.
В лиман упрёков праздничной звезде
Немыслимо смотреться оправданьем.
ОНА
Она взлелеяна безмерной правотой
И многолетней жертвенною ролью…
ОН
То плачет упразднённою мечтой,
То козыряет персональной болью.
Суровый приговор расписан по статьям!..
ОНА
Не в меру дышишь творческим запалом,
Раздариваешь вечера своим друзьям,
Меня же не равняешь с идеалом.
ОН
Забыла, как стонал в разнеженную даль
Бессонницей распаханного ложа,
Врезалась в темноту ладоней сталь,
Запретный остров доходил до дрожи.
Родная женщина восславит миром кров,
Но вспорота душа враждою краткой.
ОНА
Святой союз без соловьиных слов
За горло держит мёртвой хваткой.
ОН
На кухне курим, как в припадке,
Но с дымом не уходит боль;
Твержу, что будет всё в порядке,
Но градус оптимизма – ноль.
ОНА
Болезнь и мнительность – подруги –
Обгладывают кость судьбы.
Мы – крайностей слепые слуги,
Симптомов нервные рабы.
ОН
Ты просишь вымолить у Бога
Просторы жизненных щедрот.
Луна взирает слишком строго,
А Млечный Путь во тьму ведёт…
Под утро голосом скрипучим
Тянусь молитвой к небесам.
Под обелиском грозной тучи
С тобою умираю сам.
ОНА
С тенью царскосельских кружев
Я сливаюсь безраздельно,
И четыре нимфы кружат
Над моей тоской смертельной.
Как на хищном лобном месте
Ожидаю скорой казни.
Только нимфы полны лести –
Их движения так праздны…
Смерти с жизнью поединок –
Кровью писанная тема.
Обратился скучный инок
В предводителя гарема.
ОН
Этот парк – как с неба манна,
И душа прологом лада
Повторяет неустанно:
Может, умирать не надо?
ОНА
Любовь и Смерть – две потных клячи,
Семейный воз везут упорно…
Нас вновь потерями дурачит
Кухонный нож старухи вздорной.
ОН
Сквозь бесконечный строй болезней
Проходит первозданность чувства;
Но чем больней, тем полновесней
В душе гнездится миф искусства.
Пускай труднее с каждым годом
В объятия друг друга ловим, –
Мы прокляты греховным родом;
Хранимы залихватским словом.
Забором нищеты российской
Обнесены в смешной юдоли.
Богаты свежестью балтийской,
Палитрою единой боли.
Разведены по разным странам,
Отчаяньем под сердцем пуля –
Впечатано судьбы тараном
Родимое пятно июля.
ОНА
Пойду к полуночи на кладбище любви,
Кресты – как вскинутые для объятий руки;
Любой фрагмент из жизни призови –
Мечты горбатятся под тяжестью разрухи.
Кто из людей, ступая на мозоль,
Не потеряет музыкальность шага?
В который раз проваленная роль –
К устам любви младенческая тяга…
ОН
Младенец предрассветным криком
Прорвался сквозь туман пелёнок.
И кто-то счастлив этим мигом…
ОНА
Как жаль, что он не наш ребёнок!
ОН
Вослед палачному столетью
Роди мне сына или дочку,
Чтоб не аукаться со смертью,
Унынием не ставить точку.
ОНА
Вдох нежности – амфитеатр улыбки
Эскизом проступил на водной глади,
Светлеют пасмурные фотоснимки,
Стрелки отчаянья не ждут в засаде.
Круженье тронного катамарана
В воронке захмелевшего заката,
Пространства заживающая рана, –
Возможно, сердце
Возможно, сердцес мук сегодня снято.
Соблазн необозримый и бездонный
Рисует карандаш неудержимой речи.
Прогретый воздух –
Прогретый воздух –радостная домна –
Преображает краснощёкий вечер.
Разрозненных шесть букв слагают слово,
Что в алфавите чувств
Что в алфавите чунемедля ищет пару…
ОН
Озёрный шёлк – на памятник былого –
На крылья поседевшему Икару.
ОНА
В блаженную полночь, где шелест и вздохи,
В задумчивость светлой бессонной аллеи,
В старинные парки на берег высокий
Мы входим неспешно с печалью своею.
ОН
Склонись же, любимая, слушай, печалься, –
Минуты и годы пьянят, словно вина,
Когда в переливах минорного вальса
Мы слышим рыданья великого финна.
ОНА
Прозрачность размытой седой светотени,
Прозрачность на небе, на плёсе, на сердце,
Прозрачность в тревожном высоком круженье,
Нашёптанном скрипками вальсовых терций.
ОН
Заботы и суетность больше не давят
Прозрачность предчувствий, невинность задора,
Что нас, как прозренья, возносят и ранят,
И дали любви открывают для взора.
ОНА
Какой перламутровый отсвет залива!
ОН
Как воды лиловы в каналах бездомных!
ОНА
И белые ночи чредою пугливой
Навеки вплетаются в память влюблённых.
ОН
Ты помнишь ёжика, что я принёс тогда,
И как он суетился по квартире?
Года калейдоскопом в бренном мире,
Как снег январский, канут в никуда.
Забудешь имя, голос и слова,
Припомнишь август –
Припомнишь авгвсадником на взгорье
Метался дождь. Чудак и стихотворец
Пришёл в ночи и руки целовал…
Иной бродяга этот лист найдёт.
И в нём, далёком, молнией воскреснет
Моя любовь к той женщине, что с песней
Ежа кормила ночи напролёт.
ОНА
Ворчливый нрав, корявый голос,
Неграциозны повороты,
Неспетых строк ледовый полюс…
ОН
Переведи меня на ноты!
Коль скоро я попал в капканы
Лукавства суетного света,
Любовью промывая раны,
Преобрази меня в поэта!
Когда ж горбатый Вий погоста
К отёкшим дням добавит горя,
Припомни Крымский полуостров,
Похорони меня у моря.
ГОЛОСА В ЗАПИСИ:
ОН
Принцесса-бабочка, –
Шепчу я в бессилии, –
Как безмерно горька
Эта книга зимы.
ОНА
Одолжите мне крылья,
Одолжите мне крылья,
Не для лёгкости жизни,
А лишь для весны!
E-mail: