Дмитрий Николаевич Киршин

писатель, учёный, общественный деятель

Стихотворения 35–51

«Всё проходит. И это…»

И это тоже не пройдёт! –
Откликнется надрывным смехом,
Забьётся подневольным эхом
И сердцем, брошенным о лёд.

Не всё проходит на земле,
Но в отголосках замирает,
Травой весенней прорастает
И фениксом живёт в золе.

Не всё умершее – прошло.
Душой и памятью хранимо,
Порой воскреснет, невредимо,
Что сгинуло и утекло.

Подчас вернётся мир иной,
Терзая: было, было, было!
Как много сердце расточило!..
Кто это кружит надо мной?

Не разглядеть… Не пережить,
Не миновать и не смириться!..
Но знаю: за чертой продлится
Судьбы оборванная нить.

Былого не затмят года –
Нелепа мудрость изречений:
И падший раб, и светлый гений –
Все остаются навсегда.

На грани тишины и забытья
Лес холодеет, умолкают птицы,
Земля скорбит об участи жнивья…
Но в душах и в природе воцарится
Осенняя прозрачность бытия.

Даль явится и глубже, и ясней…
С магическим мерцанием селений
Вольётся теплота живых огней –
И просияет радость озарений
Незримою звездой на склоне дней.

Времена души

Бог есть –
Он в утреннем луче,
Что будит спящую равнину,
И щедро золотит стремнину,
И прячется в лесном ключе…
Бог просыпается во мне,
Когда – и сам того не знаю,
Но благодарно умолкаю,
Внимая мудрой вышине.

А без Него – душа пуста,
И немощна, и нелюдима,
Укором памяти ранима…
Всё – боль, сомнение, тщета;
Слепая тьма – где брезжил свет,
Надежды бренностью разбиты…
Прошу напрасно я защиты –
И засыпаю…
Бога нет?..

В миру надменном и суровом,
Где варварство, тщеславие, беда,
Придя на миг, остаться навсегда –
Не в мраморе, но вещим словом;
Целить молением смиренным
Невольников воинственных начал;
Под сводом храма, полного менял,
Согреться думой о бесценном;
Превозмогая быстротечность,
В пожаре бытия растить цветы,
Познать нетленность мудрой красоты,
И жизнь, и смерть, а вместе – вечность.

Среди людьми не познанных наук
Все главные – идущие от Бога:
Почувствовать в тиши рождённый звук,
Понять безумных,
Полюбить дорогу,
Искать волшебный замок в бездне вод
И за холстом упрятанную дверцу,
Бег жизни не загадывать вперёд,
Уметь читать глаза
И слушать сердце.

Стая чёрных ангелов спустилась:
Плачи, перезвоны колокольные,
Нищенка у церкви помолилась,
Канули слова заупокойные…

Плакальщицы истово рыдали,
Нагнетали горе и отчаянье…
А священник, отслужив печали,
Начинал уж светлое венчание.

И жених в наряде ритуальном,
И невеста в белом одеянии –
Охватились эхом поминальным,
Древней мессой близкого страдания.

Отчего печалитесь тревожно?!.
В облике ином, в ином ли времени –
Все вернутся, сгинуть невозможно –
Вечно благо жизненного бремени!

Род людской не внемлет и стенает,
Болью переполнены столетия…
И душа до смерти не узнает
О своем спасительном бессмертии.

Предтеча Сына неземного,
Ты вновь оставил небосклон
И проповедуешь закон
Творцом ниспосланного Слова.

Ты вновь, как десять лет назад,
Явился в белом облаченье.
Полны вселенского значенья
Твой жест и величавый взгляд.

Но что-то сгинуло, исчезло –
Ученье источает мрак.
Клюку любви на злато жезла
Ты заменил – и в этом знак
Служения царю молвы
И бренности мирских начал.
На «ты» возвестника я звал,
А идола зову на «Вы».

Вам вынес славы приговор
Народ, не помнящий святыни.
Уединиться бы в пустыне,
Да поздно Вам – отравлен взор
Закатным сумраком гордыни.

На ту ли миссию венчали
Вас духи страждущей земли,
Поводыри во мгле печали?..
И, боже, то ли Вы искали,
Что так трагично обрели?!

Вы говорите: «Всё умрёт,
И лишь крылатому пощада.
Тому даруется награда,
Кто всуе не прервал полёт».

Даруется… Я вспомнил вдруг
Неблизкий день былой разлуки:
Друг детства, мой блаженный друг,
Объятый дрожью смертной муки,
Хрипел: «Низвергну и разверзну!»
Он вопрошал: «Летал ли ты
Во сне божественной мечты?!.»
Я не летал – я падал в бездну!
И возвращался поутру
Опять же в пропасть, но людскую –
И слёзы сохли на ветру,
Крик утихал от поцелуя…

Вы предрекаете: «Почёт
Тому, кто нищ и обездолен.
Страдальцам ветхих богомолен
Из веры кроткой Он сплетёт
Иные жизненные нити –
И чадо проклянет отца!»

Вы обнажили меч Творца,
Но Ту ли истину гласите?!

Бог милосердней Ваших слов,
Не жертвы ждёт, но покаяний.
За благость искренних желаний
Он грешного простить готов.

Вы изрекли, что близок час,
Нам срок готовиться к ответу –
Всевышний гнев постигнет нас,
Придёт конец Земному Свету!..

Не Свет закончится, но – тьма!
Спадёт извечная сума:
Я вижу старцев, исцелённых
От порчи мстительной борьбы,
Наветы злобной ворожбы
Теснятся песнями влюблённых,
И укрощается порок
Душ окаянно-вольнодумных,
Ум озаряет полоумных –
И чистый солнечный поток,
Сметая войско темноты,
Поля сражений заполняет
Цветами райской красоты,
Другой же красоты не знает!

Я вижу: Вечностью хранимы,
Два невесомых серафима
В сосуде разума несут
Бессмертья первые мгновенья!..
И Страшный Суд – не Страшный Суд,
А продолжение Творенья!..

«Живём лишь раз!» – так верил я, пока
Однажды в час закатный не услышал
«Ночную серенаду» Амадея…

…И жизни замыкая круг,
Обратно к вечности вернуться,
В обитель мёртвого покоя.

Разрозненных страниц не дочитать…
Свеча дрожит, дух клонится ко сну –
И книга жизни выпала из рук.

Творец всесилен и велик!
А я – лишь отзвук совершенства…
В меня видением проник
Святой Мадонны странный лик:
Плач сквозь блаженство.

В душе не строю пирамид
Ума высоким заблужденьям –
Печать любви мой труд хранит.
Стезю надежда осенит
Благословеньем…

И пусть святилище миров
Счастливым взором не объемлю –
Пригубил я Твоих даров!..
И слышу поступь вечных слов
С Небес – на Землю.

Имея голос – грех молчать,
Не помышлять о высоте
И мощи чувств не замечать,
И предаваться суете.

Имея память – грех забыть
О горе мёртвых и живых,
Своё сиянье возлюбить
Превыше образов святых.

Имея разум – грех роптать
На пламя дней и мрак ночей,
И счастье в бешенстве топтать
Безверием пустых речей.

Имея сердце – грех взывать
К могуществу безбожных сил,
С постылой жизнью порывать
И пировать среди могил.

Имея – грех не отдавать.

Создатель мой, спаси меня от зверя,
Что тайно гложет немощную душу, –
Прозрением я истину измерю
И святостью безумие разрушу.

Всё бренное, что нынче мною правит
И от чего не знаю избавленья,
Изгонится – и гибелью восславит
Всевышнее Твоё предназначенье.

Услышь меня!..
Но зверь не умирает –
Он сотворён для горестного света
И вечно снисходительно играет
Коротким поводком в руке поэта.

Чёрный ангел

– Последний, с кем я говорю
У края вечного молчания,
Открой божественное знание
В мою прощальную зарю:
Что есть творение, ответь?!
– Борьба надежды и сомнения
За счастье жизненного тления.
– И что же побеждает?
– Смерть.
– И что же остаётся?
– Дух!
В нём необъятность мимолётного,
В нём царство тайного, бесплотного
И недосказанного вслух.
В нём постоянство Бытия
За гранью ярости и бренности,
Противоядие надменности,
И Страшный Суд, и Судия.
В нём океан, земная твердь,
Песчинка, лепесток, Вселенная,
В нём грозное и вдохновенное…
– Так что же побеждает?!
– Смерть!

Пустынею не принятое семя
Погибло – в назидание Отцу…
Творения, отвергнутые всеми,
Вернулись к одинокому творцу.

Как сгорбились в пути мои созданья!
Ужели и тебя?! И ты?!. И ты…
От Вечности – лишь вечное изгнанье
Досталось отголоскам Красоты.
О, сколько их пришло из темноты!..

Я вас не ожидал – я ждал другую,
Всю в мантии из белой тишины…
Её зову, по ней одной тоскую –
Владычице неведомой страны.
Молю, прерви агонию печали!
Я брежу детством:
дом, тропинка, пруд…
И мама… Но кого же мы встречали?..
Не помню…
Боже, как её зовут –
Владычицу вселенной?! К ней взываю
Без имени, но с верой: помоги!
Творенья приюти!.. Я умираю…
Спаси их от живых!..
Сиянье рая…
И береги их!
Небо…
Береги!..

Апокалипсис

Когда опочиет последний поэт,
Раскатятся громы, отверзнется…
Нет,
Ничто не изменится в мире бездушном!
За гробом лишь ангел пойдёт в снегопад,
Да Бог ниспошлёт опечаленный взгляд,
Без гнева склонясь над рабом непослушным.

Забвение мёртвых – погибель живых.
Но в общей могиле посланцев Твоих –
Пристанище веры, любви, человечности…
Когда в алтаре воцарится вандал,
Разверзнется небо – и огненный шквал!..
Не бойтесь! –
вам жить в этой варварской вечности.

Подаяние

Что означает тишина?
Кончину? таинство? преддверие?
Исход трагичного безверия?
Покой младенческого сна?..

Господь, умолкший без причин –
На час, навек иль на мгновение, –
Благодарю за откровение!..
Но… я не понял, Властелин…

Прерви безмолвие, прошу, –
Я не объял Твоё послание!
В ответ – молчание, молчание…
Чем безответность заглушу?!

Чем заменю святую весть?..
Над преисподней быстротечности
От озарения до вечности
Смогу ли истину донесть?

Что ускользает от меня
Во мраке недоговорённости?..
Рассудок жаждет проторённости –
И видит ночь средь бела дня!

И мне, увы, не распознать
Лица видения прекрасного –
Словам послания неясного
Я небом осуждён внимать.

Искать пути в незримый храм
Любви, тревоги и страдания…
…Вновь обрывается молчание –
Он подал весть: «И аз воздам!»

Предыдущая часть   |   Следующая часть