Дмитрий Николаевич Киршин

писатель, учёный, общественный деятель

Стихотворения 12–22

Вопрос мудрецам

В конце апреля более недели
Пашa провёл с наложницей в постели.
Хотел бы знать сиятельный паша,
Что в это время делала душа?!

Эпиталама

Как щедры мы на глупости! –
Дай нам, Господи, скупости!..

Подари нашей нежности
Терпеливой безбрежности!

Ниспошли нам для радости
Смех ребяческой младости!

Упаси от бесчестности
Храм семьи и окрестности!

Прежде лиха и бедности
Изгони дух победности!

Научи нас покорности
И сердечной соборности!

Укроти муки ревности
Силой мудрой безгневности!

Не противься греховности
Под завесой альковности!

Да избегнем пристрастности!..
Остальное всё – частности.

Подружкам

 1. Оле-Наташе

От страсти чахнуть, стариться, плешиветь?!.
Без ваших глаз, улыбок и… всего?!.
Вы двух мужчин могли бы осчастливить!!
По крайней мере, одного!..

 2. Наташе-Оле

Сколько раз я, сбегая от муз,
Жил мечтами любовного жара!..
Но грешно разбивать ваш союз –
Вы такая красивая пара!

Признание

Не жду ответа, но молюсь:
Явитесь! Образ ваш незримый
Навек со мной, навек – любимый!..
Я обожаю вас, клянусь!
Вы молчаливо-безответны,
Миниатюрны и запретны
Для глаз, желающих пленяться…
На вас нельзя налюбоваться!
Вы упоительно легки,
От смут житейских далеки,
Слабы, ранимы и нежны,
Всегда в других растворены,
Верны и преданны до гроба!..
Я обожаю вас, микробы!

Кипит восторг во мне,
Едва подсядешь ближе!..
Но счастлив я вдвойне,
Когда тебя не вижу!

К вершинам духа – путь окольный,
К вершинам тела – путь прямой.
Не зря отец поёт в застольной:
«Моя голубка, ангел мой,
Вернись невинною домой!»

Напрасно папенька распелся –
Она, конечно же, придёт…
Скажи, кто у тебя пригрелся, –
И я скажу, чего он ждёт!

Здоровый дух в здоровом теле
Ночами спит здоровым сном,
Пока влюблённые в постели
Совсем не думают о нём.

За это многие горели
В далёком огненном аду…
Но двое – и в геенне двое!
Ведь грех – понятие святое
Для шепчущих: «Когда?.. Приду!»

Зелёный бисер

Всего лишусь – и маме не скажу!

• • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • •

Любимая, который час мы вместе?

• • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • •

Уж скоро год, как скоро наша свадьба…

• • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • •

Как сладко не спалось мне этой ночью!..

• • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • •

А девушки всё падали и падали…

Распущенная роза – дивный цвет!..
Дурманно-обольстительна и страстна,
Прекрасна, и жива, пока прекрасна,
Пурпурная вакханка нежных лет!

Кто покорён твоею ворожбой,
Тот счастлив ночь – и сгублен до рассвета,
Стремится в предвкушении ответа
К царице злой, тиранящей – любой!..

Но тронет лишь – и скрытые шипы
Познает вдруг, и колкость вместо ласки –
Извечна участь терпящих фиаско:
Богаты жертвы, идолы скупы.

Распущенная роза, дивный цвет –
Сорвать бы, растоптать! Да власти нет.

Анне Ахматовой

«Уходи!» как «Умри!..»
До зари – подчинюсь!
Я улыбкой мадонны тебе улыбнусь
С эшафота плетёного венского стула,
Чуть поправлю цепочку, серебряный дар,
Словно каторжник – цепь…
Злого лета разгар
Обману, как когда-то себя обманула…

В неотправленных письмах к тебе –
зачеркну
Пустоту, ожидание, ревность, вину…
Цепь твою – разорву! И святая, нагая,
В полотно Боттичелли войду до зари…
Мною, изгнанной, – вечно любуйся, гори!
«Ты ушла? Извини… Не сейчас, дорогая!..»

Борису Пастернаку

Всё что имеем – память детства.
Каштаны. Пасеки соседство.
Вечерний чай с добавкой мяты…
На прошлом крест – и мы распяты!

Как осень, женщина приходит,
Продрогшая не по погоде,
И молится о нашей муке…
Живым не избежать разлуки!

Вошла без тени, силуэтом,
Одна, и плакала при этом –
При этом хмуром человеке,
При этом равнодушном веке…

А на дворе, должно быть, вечность
И юной зелени беспечность…
Там на песке играют дети.
Там, на песке… Как всё на свете.

И думы поездами мчатся,
И нужно с будущим расстаться,
Не доезжая до вокзала,
Где ждёт нас прошлое устало.

Оно обнимет и рассудит,
За бегство укорять не будет;
Помянет полночь годы бегства…
Всё что имеем – боль и детство.

Николаю Некрасову

«Иду равниной голою,
И сам – едва одет.
Про долю невесёлую
Пою, честной поэт.

Кручинушка великая
Терзает допьяна:
Страна повсюду дикая,
Но славная страна!

Всё пахари да мельники –
Сметливый добрый люд.
Но царствуют бездельники,
Вершат неправый суд.

Откуда народилися –
Про то молчу, сынок.
Над плугом не клонилися,
И пот ручьём не тёк.

Никто из них не мыкался
И лямку не тянул,
В межу лицом не тыкался,
Колени не согнул,

Под зипуном не ёжился,
Не ел болотный мох,
О хате не тревожился,
Не чах, не пух, не сох.

А мужичок измученный
Чуть свет – уж на ногах:
К лишениям приученный,
Траву косил в лугах.

Не слышал он соловушку,
Луч солнышка – не мил!..
Последний хлеб – коровушке,
Кормилице, скормил.

Грустит жена смышлёная,
Детишки тятю ждут –
И слёзоньки солёные
Из глазонек бегут…»

Помещик всхлипнул жалостно
Над горечью строки…
Жнецы плясали радостно!
Стонали бурлаки.

Предыдущая часть   |   Следующая часть