Александр САЗАНОВ
(Санкт-Петербург)
Всё равно люблю!
Мне досталась нелёгкая ноша –
Человеком родиться на свет.
И не перьями, мехом, а – кожей
Вместе с плотью обтянут скелет.
Тем, кто в перьях и мехе, жить просто:
Всё, что нужно, предложит инстинкт.
Мне ж решать нужно уйму вопросов –
Мозги пухнут, и сердце болит.
Выбирать каждодневно дорогу,
Чтоб – по совести, чтоб – по любви,
Чтоб вела не к лукавому – к Богу!
Что быть может сложнее – скажи?
Я страдаю от переживаний,
Каждый день – словно новая жизнь,
Я учусь и учусь, только знаний
Всё равно не хватает, кажись…
И никто не поможет из ближних –
Каждый ищет дорогу свою…
Тяжело человеку по жизни,
Но её всё равно я люблю!
Здравствуй!
Какое доброе по-русски слово «здравствуй»!
За ним – приветствие, здоровье и покой.
Ты по любому зарубежью странствуй,
Но не найдёшь нигде привет такой.
«Хау ду ю ду» иль «гутен таг», иль «чао»,
Любые прочие приветствия «извне» –
В них нет души, они не отвечают
Тем струнам сердца, что натянуты во мне.
Но вот услышу: «Здравствуй!» – и запело
Подспудно, ласково: «Ответь, скорей ответь!»
Пусть я привык, но где-то там задело…
И вот уж сердцу захотелось петь.
Мы по привычности порой не замечаем,
Что слово «здравствуй» – к примиренью шаг:
Сказав его, обидчика прощаем,
Ещё чуть-чуть – и он уже не враг…
Желаем мы здоровья ежедневно,
А значит – помогаем людям жить!
Вначале было слово? Несомненно!
Так – здравствуйте! Желаю здравым быть!
Живые и мёртвые
…С отцом я часто говорю.
И с дедом я веду беседы.
И с бабушкой чаёк я пью…
Хоть нет отца и бабки с дедом.
Их, дорогих моих родных,
Мы на погост уж проводили:
Мальчишек, взрослых, пожилых –
Немало уж родни в могиле…
Но мне все памятны они –
Нельзя забыть, ведь это корни!
Они питают мои дни,
Они – во мне: сие бесспорно.
Их не любить – в себя плевать –
Я это правило усвоил.
На их могилах я опять
Молюсь, чтоб Бог их упокоил.
Чтоб там, в далёких Небесах,
Их души не терзались мыслью,
Что в наших бренных телесах
Беспамятство исходит слизью.
Любовь к отеческим гробам,
Любовь к родителям и предкам –
Мерило мне, мерило вам,
Культуре, нравам тут отметка.
Нам научиться бы не грех
Жить вместе: и живым, и мёртвым.
Долг перед предками у всех,
Так будет вечно в мире звёздном.
…Семь миллиардов на Земле,
А шестьдесят – до нас пожили…
Они – родня тебе и мне.
Пойди сходи к родной могиле…
В прощёное воскресение
Меня прости, прошу – я пред тобою грешен,
Как, впрочем, грешен я и пред самим собой,
Пред Богом, пред Вселенной… Безутешен
Молю прощенья, омываемый слезой…
Я знаю, помню, как недобрым своим словом,
Недобрым делом, невниманием своим
Кого-то злил, давал для ссоры повод,
Любви недодал уж ушедшим и живым…
Меня простите все – кто рядом и на небе!
Грехи я замолю, пред Богом встав нагим…
Клянусь я у икон, клянусь на чёрном хлебе,
Простите мне, как я простил другим…
Евровандалам
Воюют с памятниками трусы –
С гранитом, бронзой, по ночам –
С солдатом, с генералом русским…
Жаль, монументы те молчат.
Жаль, что своей гранитной дланью
Ответить варварам невмочь –
Не то все головы бараньи
Снесли бы с плеч, уверен, прочь.
Эстонцы, латыши, поляки,
Болгары, укры и литва…
Вы – как служебные собаки,
А любит псарь-то вас? Едва ль.
В ходу у вас – неблагодарность,
Ложь, пресмыканье и расчёт:
За каждую России гадость
Вам кинут долларов на счёт.
Забыли вы, что за свободу,
Свой мир и суверенитет
Должны вы русскому народу,
У вас нет собственных побед!
Спросите вы старушку Клио
Про Шипку, в Курземе котёл,
Под Прагой русские могилы,
Спасённый в Кракове костёл…
Кто дал Финляндии свободу
В послеимперские года?..
Кто украинскому народу
Дарил большие города?..
Кто возводил дома, заводы,
Дороги, порты, ГРЭС и ГЭС
В Литве и Латвии, невзгоды
Гоня долой, творя прогресс?..
Ужель не те ли генералы?
Ужель не русский тот солдат,
На память чью евровандалы
Ушаты грязи лить хотят?
Когда нет совести и чести,
Когда ты памяти лишён,
А за добро ты платишь местью –
Ты злом вселенским заражён!
Да только знай, ума лишённый:
Зло – поедаемо собой!
И памятник, тобой снесённый,
Твоё же горло схватит каменной рукой.
Ожерелье
Красиво, прочно ожерелье,
Коль жемчуг собран в один ряд,
Коль каждый с каждым – единенье,
Где каждый перл друг другу брат.
Краса и суть соединенья –
В идее – ниточке простой.
Одно неловкое движенье –
И порван узел дорогой.
И на пол падают жемчужки,
И гаснут в сумрачных углах,
И уж не перлы – безделушки,
В них – одиночество и страх…
Россия наша – ожерелье,
А жемчуга её – народ,
Республик, наций единенье,
Где русские – ядро, оплот.
История нас вяжет нитью,
И пусть рвалась она не раз,
Жить братской, божескою жизнью –
Завет для каждого из нас.
На своё 100-летие
Вот когда я стану стариком столетним,
Ворчуном сквалыжным, злым на белый свет,
Кладезем бездонным слухов, жутких сплетен,
С плешью, что прикроет серенький берет,
Вот когда с клюкой я волочиться буду,
И крючком загнётся в бородавках нос,
Превращусь когда я в жуткого зануду,
А слова и мысли полетят вразнос,
Вы тогда, ребята, те, что вслед придёте,
Не кляните всуе Сашку-старика,
Знайте, что когда-то был и я в полёте
И бурлила кровушка, как ручей-река.
Правда, не скопил я злата да каменьев,
Бриллиантов чистых, прочих жемчугов…
Но зато был чист я в высших устремленьях
И друзей имел я больше, чем врагов.
А друзья какие были со мной рядом!
Вот бы всем с такими тоже повезло!
Пусть я с бородавкой, только буду гадом,
Если их забуду, когда мне стукнет СТО!
ИЗ ЦИКЛА «САЗАНЧИКИ»
Цена ответа
Когда ты слушаешь вполушка,
Цена известию – полушка.
Большая разница
Цена и ценность – как слова похожи!
А вот по смыслу – не одно и то же.
Предостережение
В безделье коль себя ты будешь нежить,
То скоро перевозродишься в нежить.
Метаморфоза
– Откуда в бывшем смерде спесь?
– Сумел в президиум пролезть.
Болтуну
Когда у стен десятки есть ушей,
Хоть на чуток, но ротик свой ушей.
Алкогольные превращения
Павлин, макака, лев, свинья…
Он водку пил вчера, друзья.
О песне
Коль трудно вдруг станет – возьми да запой!
И знай, что не вылечит душу запой.
Экологическое
Он от природы взял, что смог.
Теперь в его квартире смог.
Берегись…
Как часто смазливая лесть
Готовит кровавую месть…
Утопическое
Мы всё чаще купаемся в фальши…
Ведь утонем, коль будет так дальше.