Валентин ХРЯЩЁВ
(Ленинградская обл.)
|
* * *
Я хотел бы с Вами познакомиться:
Эта фраза не нова, но всё-таки –
Вдруг со снегом к Вам придёт бессонница,
А душе захочется экзотики?
Вдруг письмо моё – та витамининка,
Что излечит Вам цингу сердечную?
С первым снегом посещает лирика
Тихая и грустно-человечная.
* * *
Город мой, Переславль,
я в тебя возвращаюсь,
когда душно душе
или радость большая.
На неделю всего.
Не винюсь и не каюсь,
просто нету другого
ни в одном полушарии.
Что-то я не приму
и увижу случайное что-то,
без меня
ты вошёл в «Золотое кольцо»,
но ты в памяти
резче туристского фото –
вечно древнее,
юное вечно лицо.
Природе объяснение в любви…
Охмурять меня и одурачивать
До чего же наловчились вы,
Матовые лампы одуванчиков,
Всплески фиолетовой листвы!
Сизые, зелёные растения –
Я считал вас только декорацией,
А навстречу мне сквозные тени…
Полная моя капитуляция.
Узкий влажный лист незапылённый
(Как язык собаки на жаре),
Я в твои прожилочки влюблённый.
В шелесте травы я ошалел.
Вечереет. Ветер веет дальностью.
Горизонты в запахе хвои.
Странно, что ненужностью, банальностью
Мне твои казались соловьи.
* * *
Посвящается сыну Денису
На чёрную раму велосипеда
Подножку пристроил отец
И валик скатал из диванного пледа:
«Как, держишься? Ну, молодец!»
И мы покатили далёко-далёко,
Наверное, за три горы,
Туда, где кузнечиков радостный стрёкот
Растёт из высокой травы;
Где, с ветки на ветку взлетая пугливо,
Красивая белка живёт;
Где старая, злая лесная крапива
Малину от всех стережёт.
По мягкой тропинке проедем к поляне,
Поставим машину к берёзе углом –
В лесу ощущаем себя королями:
Грибов насбираем, орехов нарвём.
Я делать пытаюсь, что делает папа,
Грибы отделяю с грибницы ножом;
Сам белый нашёл! – где мохнатая лапа,
Еловая лапа уколет ежом.
Пока сортируем грибы на соленье,
На сушку, жарёху,
На сушку, жарёху,червивые – вон,
Приятно приходит ко мне утомленье,
И лиственный шум навевает мне сон.
Посадит отец бельевую корзину
На гибкий багажник, на раму – меня…
… Как током внезапная память пронзила:
Какие прекрасные те времена!
* * *
Говорю о приятном:
Ивы, река…
И от солнышка пятна
Слепят берега.
Говорю я о грустном:
Лодка, стихи…
И доносятся с устья
Ароматы ухи.
Говорю о забытом:
Дождик, рука…
И картинка размыта,
Как дождями река.
Поговорим о высоте
А это будет: я приду
К полузабытому пруду
В пересечении валов,
И мне тогда не хватит слов
Да и, наверно, простоты,
Так много гулкой высоты
Упало в душную траву.
Легко звенеть здесь комару,
Жестяным крылышкам стрекоз –
На них не действует наркоз
Настоя солнца и ромашек.
С меня достаточно промашек,
Но мне ничуть себя не жаль –
Сгорай, последняя межа,
И, путь, откройся простоте!
Поговорим о высоте?
* * *
Два солдатских длинных года,
Полных скуки и муштры,
Серой капельной погоды
Очень редко вспомнишь ты.
Разве что в ненастный вечер
(Словно кто толкнёт меня):
Откупóрить пиво нечем –
Нет ни бляхи, ни ремня.
* * *
Я был чуть больше образован,
Чем полагается солдату.
И потому-то образцовым
Я стал на кухню кандидатом.
Особо чуткому сержанту
Мои не нравились очки –
И мне на кухне дюже жарко
(До третьей строчки вновь прочти).
Пока я мучаюсь с картошкой
И вонью рыбьих потрохов,
Приходят рифмы понемножку,
И возникает ритм стихов:
И зов осенний Кадриорга1
Уводит в средние века;
И на душе сладка тревога,
Что мне не выразить никак.
_____________
1Кадриорг – старинный парк в Таллине.
О, я иду по Невскому
(О-да-ические двустишия)
О, закрой свои бледные ноги…
Валерий Брюсов
О, как непрочен мост Фонтанки…
Вдруг подберёт кто рифму «танки»?
*
О, фекальный Обводный канал!
Оттого я и жив, что в него не нырял…
*
О, славный наш владыка – мэр Собчак,
Побить тебя бы сообща!..
*
О, как мои в кино походы редки…
А что смотреть?.. уж лучше этикетки.
*
О, искушения! О, цены!
Пора переходить на сено.
*
О, я иду по Невскому и как бы где-то рад,
Что неграм и китайцам я вроде тоже брат.
*
О, жара! В асфальте навсегда
Свой след оставлю, как кинозвезда.
*
О, кто мои бледные ноги закроет? – жена!
Для чего-то нужна и она…
* * *
Люблю из тонкой я посуды
Пить чай, лекарства от простуды,
И коньяка отведать вкус
Я без стакана не возьмусь,
Ну на худой конец, из блюдца
Неплохо вина в глотку льются.
Посуды нет?! Ну и дела!
Придётся пить нам из горлá.
В конце концов, не в форме суть,
Коль захотелося гульнуть.
* * *
Это так – и всё же странно,
Но стихи придут тогда лишь,
Если стянутую рану
Резкой памятью растравишь.
* * *
Ты уйдёшь – я остаюсь.
Я и рад, и озабочен:
Распадается союз,
Что и так-то был непрочен.
Середина октября
Лечит намять листопадом.
Ищут прежнего тебя
Электрички Ленинграда.
Догоняй же свой экспресс,
На ходу вскочи атлетом!
Ты не зайцем едешь в рейс,
А с действительным билетом!
Если круглая Земля,
Мы вернёмся непременно
В город – станцию «семья»,
На домашние пельмени.
… Ты уйдёшь. Я остаюсь.
Нету выпить за разлуку.
Забывай! Но… всё же руку
Дай свою мне на союз.
* * *
Кто осмелится под дождик
Без зонта в парадном френче?
Разве только что художник,
Что со Славою обвенчан.
Кто срывает эполеты,
Сам себе губя карьеру?
Только пьяные поэты,
Чьей любовницею – Вера.
И когда исчезнет Слава
И уйдёт к другому Вера –
Только старость да усталость,
Да жена, что звать Мегера.
* * *
Бог знает, сколько проживу я на земле ещё,
Со мною дни, когда я жил «тепло» и «горячо».
И пусть звезда, моя звезда, с годами холодней,
Меня согреет и спасёт тепло тех прежних дней.