Евгений РАЕВСКИЙ
(Санкт-Петербург)
|
Путешествие в Страну Ильмению
Кудри солнечные в лужах,
Свет, дорога, в травах пение,
Чудеса, и птицы кружат –
Я иду в Страну Ильмению.
След священный Богородицы
На дороге-Новгородице,
Иллюзорницы-видения,
Грёз и слёз моих рождения…
Ясноглазит даль-реалица,
Русь – великая красавица.
Зной. Стрекозы-куролесицы
Мир смешат своим порханием.
Льют мелодии-рассветницы
В сердце мне святым дыханием.
Приозерит храм белеющий
С православною молитвою,
Света светлого светлее
Вторят ей земные ритмы.
Но! О прелесть! Предо мною
Озорное, золотое,
С дикой, радостной волною
Ильмень – озеро святое.
Свет пронизывает звуки,
Солнца вкус и вкус восторга.
Чьи-то взгляды, чьи-то руки,
Чей-то крик волна исторгла.
Светолёт, метаморфозы
Замиражило на небе,
Плески, брызги – счастья слёзы,
Ветры пьяные в разбеге.
Бал мгновений, крик эмоций,
Пир фантазий, божьи песни,
Огневое диво – солнце,
С ним теплее, интересней.
Праздник волн, загадок праздник,
В сказках озера свет рая…
Свет земной! За мной, проказник…
Разбегаюсь и ныряю…
Ласки влаги льют по телу
Несравнимою прохладой,
Тёплым ветром засвистело.
Не купанье, а награда!
Горизонт забавит цветом,
Светом мистики и власти,
Каждый луч – дневной кометой,
Солнце высверкнуло страсти.
Но зовёт дорога к дому,
Жаль прощаться с водным чудом.
Никогда я не забуду
В теле сладкую истому.
Поле, аисты, мечтанья,
Тёплый дождь – блаженства лета.
Уношу я Ильмень-тайны
В озорной душе поэта…
Сорок первый год
В который раз мы видим сорок первый,
Бомбёжками обугленный июнь…
Страны войной простреленные нервы…
Минутою молчанья стиснув зубы,
В живом рыданье память не сдержать
Нам у могил бойцов и миролюбов –
Солдат, детей и тех, кто мог рожать…
Давно войны отполыхало пламя,
Насытилось, сжигая города,
Но сколько тех, кто не вернулся к маме…
Они ушли в бессмертье. Беспримерным,
В дыму, седом от пороха как лунь,
В сердцах потомков бьётся сорок первый,
Бомбёжками обугленный июнь.
* * *
Всё пережить. Всё выстрадать. Опять,
В который раз мечты как испытанья,
Фантазии, повёрнутые вспять,
Реалии тревожного сознанья.
О, сколько же мне стоит каждый миг
Разлук, молчаний, ревностей, сомнений,
Боль песни, превращающейся в крик…
Стою перед судьбой я на коленях.
Озябла память, прошлое не мне
Стыдливо вторит подлым и обидным.
Я ослабел в негреющем огне,
Сквозь холод мне прекрасного не видно.
Любовь – как бабочка, летящая на свет,
Свет льёт, а бабочки всё нет…
* * *
Любовью выстрелив из глаз,
За тучи солнце убежало.
Раздался гром, и молний жала
Взметнулись как в последний раз.
Природа в страсти. Вздрогнул день,
Гроза прекрасна, но ленива.
Вся в тучах-шапках набекрень.
Ну, где же дождь? Заждалась нива…
Хочу и я живой воды,
Живой любви, живого света,
Живого солнца для поэта,
Но без грозы и без беды…
* * *
Я рассмотрел волшебное в тебе,
Свет глаз, блеск форм… Я стал почти мальчишкой.
С Поэзией ласкающей, в мольбе
Застыл мой голос, в сердце чувства вспышка…
В слезах мольберт художника из слов,
Восторг легенд забытых о прекрасном,
Он пишет нежностью, он искренен и нов,
Свет солнца одержим при дне ненастном.
Изгоем грёз поэту трудно быть,
Поэт рождён любовником от света,
Какая-то невидимая нить
К тебе влечёт заблудшего поэта…
Как диву дивному я светословлю вдруг,
Терплю упрёки, колкости, и с грустью
Пишу и думаю: ну как случайный друг
Вот так к заветному допустит.
* * *
Ты хочешь нежности? Возьми!
Во мне её до упоенья,
И небо греется людьми,
Любовь – волшебное явленье.
Я долго пел на грани слёз,
Не для тебя, а для печали,
Шипы чужих терновых лоз
О красоте твоей молчали.
Но есть на свете чудеса,
Метаморфозы, откровенья.
В меня вошла твоя краса
Для восхитительного пенья…
* * *
Слёзы-когти царапают, жгут
Веки и щёки мои нещадно,
Воспоминанья как будто бы лгут
Горько, пронзительно, жадно.
Болью унижен, безумие зрю,
Зло отторгаю нервно,
Не благодарен я сентябрю –
Встретил меня он скверно.
Бешеник-вечер измучил меня,
Мысли восстали пыткой,
Как я устал от смешного огня
И от его избытка.
Я не услышан, не понят, забыт,
Я восклицаю горе,
Пылкой поэзией в мир я излит,
Жаль, что пою я в миноре…
Снегирия
Парк на Охте. В день морозный
В красках зимних лик зари,
Пылко, нежно, грациозно –
На деревьях снегири.
Алый цвет, цвет абрикоса,
В страсти божьи сорванцы,
Пламенеют светоносы.
Как прекрасны удальцы!
Восхититель цвет, свет-ангел,
Зимний день загадкой красен.
Вихрь метельный в ритмах танго.
Снегиреет. Парк прекрасен.
Мандариновые тропы,
Блески, сказочные блики,
В тайны свет направил стопы,
Зимний день хмельной и дикий.
Снегири над снегом светят
С веток ясеней и кленов,
Птицам радуются дети,
Птицы радуют влюблённых…
Полнясь светом снегириным,
Ухожу от птиц и плачу…
Строк живые январины
Всем дарю я на удачу!
* * *
«Спи, ночь в июле только шесть часов…»
Группа «Цветы», «Колыбельная»,
слова Расула Гамзатова
Тепло садов готовится ко сну,
Умерено осенней страстью влаги,
Я осонетился, пишу мечту-весну,
Очарованьем вторгся в лист бумаги.
Побег в любовь затеял я опять,
Как в юности, он дерзок до предела,
Тебя мне Божья Матерь приглядела,
Чтоб я не мог ночами долго спать.
Спустись на Землю, милая мечта,
Остановись у сердца и замри.
Святая бабочка! Земли календари
Ты начинаешь с чистого листа.
И боль уходит, муки не страшны,
Возьмите же с собой моей Весны…
Свет
Свет музыкален для влюблённых,
Он добротой питает звуки,
В живом обличье свет бессонный
Не терпит холода разлуки.
Любите свет, а не губите,
Любовь – сокровище, загадка.
Любовь есть искренность в зените,
С ней больно петь, но жить в ней сладко.
Любовь и Музыка – две птицы,
Две безупречницы, две сказки,
Две светлоокие царицы,
Не всем дарящие свет ласки…
Но я сполна вознаграждён
Любовью, Музыкой и Светом,
Самой Поэзией рождён
И много лет зовусь Поэтом.
Свет беспечален, бесконечен.
Я признан светом – значит, вечен…