Дмитрий Николаевич Киршин

писатель, учёный, общественный деятель

11 ноября 2009 года.

Заседание № 184 секции поэзии РМСП в концертном зале Санкт-Петербургского Мемориального музея-квартиры Н.А. Римского-Корсакова.

Ведущий заседания – Д.Н. Киршин.
Присутствовало 38 человек.

Александра ХОРОШИХ-ШУКШИНА
(Санкт-Петербург)


Дождь

Ты сказал, что не любишь дождя.
Милый мой, летний дождь – не беда:
Смоет страхи живая вода,
С беспечальных небес нисходя.

Дождь омоет все думы твои,
Исцелит чистотой грозовой.
Над примятой травой луговой,
Милый мой, летний ливень – к любви.

Я – в тебе

Я – в тебе растворилась,
Я – в тебе…
Всей душой покорилась
Ворожбе.
На двоих величанье
Слов живых,
И восторг, и страданье –
На двоих.
Слышу, вижу – любовью
Неземной.
Станет счастье с тобою
Нам судьбой.
Коль придётся проститься –
Вдруг уйти,
Осеняю, как птица,
Все пути.
Сто замков между нами,
Немота.
Память мучится снами,
Заперта.
Слёзы поздние пряча,
Кружит хмель…
В одиночестве плачет
Жизнь-свирель.

Подбитые птицы

Мы с тобою подбитые птицы –
Ты жалеешь меня, воробей?
Мы напьёмся весенней водицы,
С новой силой споём – не робей!

Ни к чему нам с тобой торопиться,
Октябрём не надышишься впрок.
Мы судьбою подбитые птицы:
Надо выжить, пернатый дружок.

Мы воспрянем – подбитые птицы…

Осень

С печалью на мокром лице
С дождями на влажном крыльце
Дощатом…
А дома – сама доброта,
А дома – сама теплота –
Котята.

Октябрь не возьму на постой –
В объятиях ветра постой
Бездомно.
Котят молоком напою
И тайную песню свою
Не вспомню.

Но крадучись стелется страх,
Предчувствие снега в глазах –
До края.
Котята прижались к руке,
Но что-то в осенней тоске
Теряю…

Значит, осень…

Вот летят журавли, значит – осень
Надевает прощальный венец.
Счастья жаждем, и верим, и просим,
Только нашим надеждам – конец.

Раздаются печальные крики…
Как подняться, вослед улететь?
Солнце бросило тусклые блики:
Жить – невмочь и нельзя – умереть.

Полярная Ярославна

Долго ль мне ещё рвать плакун-траву?
Долго ль девице тяжкий груз нести?
Мне бы надобно на край-свет уйти,
Да куда идти? – на краю живу.

Огляжусь кругом – темнота одна,
Заполярной мглой чернота висит.
А мороз лютой, а метель свистит –
Непрогляден день, и судьба черна.

Где ты, солнышко? К ночи отзовись!
Где ты, суженый? Отогрей меня.
Словно тёплый луч на закате дня –
Приласкай, согрей, сквозь года явись!..

Цветочек аленький

Я найду цветочек аленький,
По весне к тебе приду –
На разбуженной проталинке,
На пригорке, на виду.

Полевой тропинкой звонкою
Поспешим любовь искать.
Солнца луч куделью тонкою
Гладью вышьет благодать.

Пусть капели безутешные
Разметает свежий вихрь,
Будем вешними и грешными,
Кружит счастье нас двоих!

Тоска

Остуженный берег над морем зонтов
Навис колоннадой холодно-исконной –
Ни словом, ни взглядом понять не готов
Сердечной тоски – слюдяной, заоконной.

В безликом потоке чего лишена?
Не проще ль смириться, отдаться теченью?
Безмолвием тянет ко дну тишина,
От мира живых тяжело отреченье.

Теряюсь в людской равнодушной волне,
И что-то тревожно тоскует во мне.

Балерина в кабаке

Танцует балерина в кабаке…
Хмелеют тени в полутёмном зале.
Но в трепетной, изысканной руке
Цветок гвоздики многие узнали.

От пошлости прекрасное берёг,
Мучительно метался он по кругу,
Поверженным во мрак упасть не мог
Цветок любви – напоминанье другу…

Как душно в равнодушном кабаке,
С презрением и скукой смотрят лица –
Цветок любви ломается в руке,
Ломается – и нужно поклониться.

Танцует балерина в кабаке…

Ломовая лошадь

…все мы немного лошади.
В. Маяковский

Не жалуйся, не жалуйся –
Тащи, тяни, вези!
Сквозь дождь и ветер шквалистый,
Безропотно, в грязи.

И не проси, пожалуйста,
Сочувствия, любви.
Не пала от усталости? –
До крови лямку рви!

Ведь силушки немереной –
Себя ты подхлестни.
Не хочешь быть пристреленной? –
Вези, тяни, гони!..

Сосна

Песок уходит из-под ног
сосны столетней,
И зов отчаянный её
всё безответней.

Вцепившись из последних сил,
она держалась.
А ветер бил её в лицо,
забыв про жалость.

Коряво корни обнялись:
ну, где же почва?!
Стихия ветви гнёт к земле –
ломает молча.

Падёт сосна, и полоснёт
по телу сталью –
Сплетения её ветвей
дровами стали.

До сердцевины обожжёт
живое пламя,
Останется нам от сосны
тепло и память.

Смола, как запоздалый плач,
из дров проступит,
И этой светлою слезой
свой путь окупит.

А корни глупые кричат…

В деревне

Стоит цветок на подоконнике –
Цветёт герань,
А во дворе гремят подойником
В такую рань.
Я караулю зори летние
В своём саду,
А грусть становится заметнее –
Люблю и жду.
Легко пройдусь по лугу росному,
Пойду в поля,
Не буду там грустить по прошлому –
Забудусь я.
Туман по травам густо стелется –
По ним иду,
И зябко мне, совсем не верится:
Тебя найду.
А солнышко всё поднимается,
Оно – со мной.
И мне тепло – уже не маяться
В тоске одной.

Стоит цветок на подоконнике…

На смерть Сергея Есенина

Наши души пусты:
мы теперь толстокожие –
Шантажом не возьмёшь,
не разжалобишь «бреднями»…
А погибли творцы,
на дельцов не похожие,
К звонкой славе своей
пригвождённые сплетнями.

Наши души пусты –
нынче время безвременно,
В золочёной тюрьме
грош цена человечному.
Не родим красоту –
мы наживой беременны,
Не прольёмся стихом
в дар высокому, вечному.

…Но телец золотой
обессилит под бременем,
И крылатый Пегас
вознесётся над временем.

Публикуется по буклету: «Заседание № 184 секции поэзии РМСП. Александра Хороших-Шукшина. СПб., 2009». Составление и компьютерное оформление буклета – Д.Н. Киршин

Предыдущий автор <Все заседания> Следующий автор