Дмитрий Николаевич Киршин

писатель, учёный, общественный деятель

11 ноября 2009 года.

Заседание № 184 секции поэзии РМСП в концертном зале Санкт-Петербургского Мемориального музея-квартиры Н.А. Римского-Корсакова.

Ведущий заседания – Д.Н. Киршин.
Присутствовало 38 человек.

Сергей НОВИКОВ
(Санкт-Петербург)


У порога зимы

Осенний ветер разметал
Берёз прозрачные узоры.
Таят не трепет, но металл
Домов задумчивые взоры.

Застыли в тайне октября
Дневные сумерки Сатурна.
Хранит остатки сентября
Непритязательная урна.

В мольбе о милости благой
Деревья вытянули тени.
Мосты пытаются дугой
Сберечь Неву для поколений.

Предзимье в поисках весны
Хранит последний луч заката,
Вплетая в солнечные сны
Апрель звенящего стаккато.

За тенью Гоголя

Сумерки тихо повисли в гостиной,
Спрятались в шторах тоска и фантазия.
День успокоился осенью длинной,
Светом лимонного однообразия.

Я прохожу сквозь угрюмые дворики,
Пряча лицо в полутень. Подозрительно
Скрылись куда-то собаки и дворники.
Ветер бросает мне листья презрительно.

Громко стучат каблуки по панели.
Вот и закончился день обездоленный.
Прячется Гоголь в потёртой шинели,
Кем-то навечно со службы уволенный.

Откровения в полночь

Ты вряд ли слышишь – я шепчу:
«Иди ко мне, мы вместе сгинем
В глухую полночь. Я плачу
За общий грех священным гимном».

Притихли звёзды. В тишине
Одни лишь звуки литании.
Блаженство ночи, вспышки дней
И синий свет, как нежный иней.

Ты в обнажении полна
Влекущей тайны и намёков,
Так искушения волна
Ломает проповедь пророков.

Где ты?

Ночью душной, ночью странной
Перестану быть я смелым.
Ты мне снишься в платье белом
Недоступной и желанной.

В этом мире окаянном
Мы в заложниках у сплетен.
По судьбе танцуют плети,
Разбросав любовь по ямам.

По лучам – по лунным струнам
Льётся музыка благая.
Откровением пугая,
Мир становиться чугунным.

Я спелёнут сном безмолвным,
Всё пытаюсь крикнуть: «Где ты?».
Только сны плывут в приметы
Как приманки уголовным.

Танец листьев

Танцуют листья у окна
В объятьях ветра нежного.
То осень, времени верна,
В последнем поиске зерна
Зовёт к нам друга снежного.

Танцуют листья у окна
Я любовался осенью.
Рябина спелостью красна,
Берёза сонная грустна,
Душа задета просинью.

Ужель объятия снегов
Замкнут наш мир безмолвием?
Следы друзей, следы врагов
И равнодушие богов
Перечеркнёт всё молнией?

*  *  *

Натурщица моя, судьба моих картин,
Сольёшься ль ты со мной душой и телом?
Быть может, гений я?
Но может быть, кретин?
Пылаешь ты огнём на поле белом.

Ловлю глаза твои, но прежде чем начать
Водить по полотну, дыша на грифель,
Я жду соития, когда начнут кричать
Все краски бытия, ввергаясь в мифы.

Изгибы губ твоих, разомкнутых чуть-чуть,
Ласкаю языком воздушной кисти.
Не шевелись пока, богинею побудь!
Сейчас я над тобой и бог, и мистик.

Я медленно вхожу в долину полотна,
Блуждаю по груди, сжимаю пальцы.
Я всех давно забыл, ты у меня одна
Застыла на века под стоны вальса.

Саке

Я пил саке в бездумной лёгкости,
В спокойных волнах созерцания.
Мой странный мозг, устав от пошлости,
Пьянел вне шума мироздания.

Ты в кимоно туманно-хлопковом,
В границах мира отрешения.
Вмещала сны в движенья ловкие,
Гасили шум и боль томления.

Судьба моя в напёрстках-чашечках
Искала волны нетерпения.
Ласкали взгляд малютки-пальчики,
Напоминая сновидения.

Но я не знал, что в странном омуте
Плескалась страсть и злость восточная.
Скрывалась ты в фальшивом золоте,
В тяжёлых муках многоточия.

В мире грёз и сновидений

День уходил вместе с солнцем к закату.
Я погружался в твой образ и зримо
Воспринимал твои ласки как плату
За одиночество лет пилигрима.

Руки твои белоснежною явью
Нежно ласкали меня в полудрёме.
Сумерки вечера шёлковой шалью
Мир закрывали в оконном проёме.

Всё нам казалось условным и зыбким,
Только горячие губы и стоны…
Мы в отрешённости полуулыбки
Не признавали запретные зоны.

Ночь проносилась по яркой спирали,
Приоткрывая окно в невесомость.
Мы в напряжении пульсов сгорали,
Вновь принимая опустошённость.

Встреча с Гоголем

Город тонет в сизой дымке,
В бесконечности каналов,
Собирая для поимки
И прославленных, и малых.

Я, пройдя сквозь ряд столетий
Муки длинных превращений,
Умирал в погоде летней,
Как младенец в день крещений.

Ах, Венеция-Фортуна,
Погружая всех в нирвану,
Пропускает в зал Перуна
Лишь за доллар, даже рваный.

Возвращая Петербургу
Свой давно забытый голос,
Гоголь вышел на прогулку
И воскликнул: «Город – голый!»

Я держусь за край шинели,
Тороплюсь ему ответить.
Только девки на панели
Превратили время в ветошь.

Заветная книга Тэйка*

Я тайну искал, но нашёл иероглиф
На свитке печали старинных гравюр.
Тэйка мне сказал: «Ты всего лишь фотограф,
Скользишь по поверхности тайных фактур.

Иллюзии снов в отражении быта
Ведут нас к зеркальной бездонности лет.
Мы знаем, что истина нами забыта,
У нас только правда, а истины нет.

Коварная правда житейского моря
Разлита по рекам страданий и грёз.
Кому-то на счастье, кому-то на горе, –
Мы все в бесконечности танцев стрекоз.

Мы мнимая данность застывшего мига,
Невольно вошли в гравитации плен.
Прочитанной жизни заветная книга
Потомкам оставит и славу, и тлен».

Тэйка (1162–1241), японский поэт и филолог, составитель знаменитой народной книги «Сто стихотворений ста поэтов» (1235 г.), ставшей культом поэзии Японии.

Под взглядом сфинкса

В пустыне безлюдно, уставший песок,
Свободный от времени и постоянства,
Стучится мне в сердце сквозь рваный носок,
Пытаясь нарушить границы пространства.

Играя в понятия «жизнь» или «смерть»,
Он гасит надежду на чьё-то участье.
Когда под ногами отсутствует твердь,
Он зыбкий мираж предлагает на счастье.

Ах, этот песок в одиноком плену –
Крупинки раздробленных встреч и прощаний…
Я снова в бессонницу прячу вину,
За странную тень от былых обещаний.

*  *  *

На чёрно-белом полотне
Пытаюсь вымолить забвение,
Но время, кажется, плотней
Хранит от нас свои владения.

Мы в промежутках бытия
Роняем в пыль дары бессмертия
И, возвеличив символ «Я»,
В тираж выходим без доверия.

Мир, отражаясь в зеркалах,
Пугает разум бесконечно,
И равнодушная шкала
Играет временем беспечно.

Растворяясь в молчании

Океан отдыхал в невесомости дней,
Волны нежно шептали: «Вы все бесполезны,
Ты такой же, как все, среди гладких камней,
Не спеши оторваться от таинства бездны».

Ты молила о счастье: «Останься со мной,
Мы уйдём в бесконечность в счастливой истоме.
Видишь, чайка висит над спокойной волной,
Покорившись судьбе, ты забудешь о доме».

То ли ветер, то ль слёзы коснулись лица,
Мы сливались в горячем потоке желаний.
Но внезапно раздались упрёки гонца:
«Возвращайся домой, не ищи оправданий!»

Публикуется по буклету: «Заседание № 184 секции поэзии РМСП. Сергей Новиков. СПб., 2009». Составление буклета – автор. Компьютерное оформление буклета – Д.Н. Киршин

Заседание № 183 <Все заседания> Следующий автор