Дмитрий Николаевич Киршин

писатель, учёный, общественный деятель

22 апреля 2009 года.

Заседание № 177 секции поэзии РМСП в концертном зале Санкт-Петербургского Мемориального музея-квартиры Н.А. Римского-Корсакова.

Ведущий заседания – Д.Н. Киршин.
Присутствовало 39 человек.

Александр ГУЩИН
(Санкт-Петербург)


Предчувствие зимы

Дороги дрянь в далёкой стороне,
Мои пути полны осенней влаги.
Раскисли тропы в северной стране,
Багряные на землю пали флаги.
Багряные на землю пали листья.
Застынет скоро всё и станет чисто.

Придёт сюда король, мой демон снежный,
Вздохнёт король, и океан безбрежный, –
Такой великолепный, хрупкий, белый –
Цветной пятнистый мир вдруг станет целый, –
Меня обнимет – в сердце хлынет тьма,
И я склонюсь в приветствии, зима.

Томился, ждал, предчувствовал и верил,
Дух возрастом детей свободу мерил.
Предчувствовал я боль – она пришла
Невинным блеском хрупкого стекла.
Обручены, моя зима, с тобой…
Ад не в огне – ад сердца ледяной.

Моя зима во мне теперь остынет
Чудесным отсветом российской стыни синей,
Прекрасной тьмой заснеженных полей,
Безумствами мятущихся огней,
Сомненьями людей, несчастных, сонных,
В своих домах до света погребённых.

Ну, а пока бреду я по дороге…
Предчувствие зимы – удел убогих,
Удел поэтов, слабых стариков,
Разумной плесени и прочих простаков…
Мы с Севера – мы видим свои сны,
Томясь всю жизнь предчувствием зимы.

Попробуй

Проходит всё. Жизнь не всегда права.
От Родины остались лишь преданья.
Бессмысленные, жалкие слова,
Пустые, безнадёжные свиданья!

Твой дар любви прошёл ко мне сквозь век.
Где ты, мой друг, безмолвный, безымянный?
Во тьме кромешной стынет человек –
В России тьма под властью окаянной.

Сума, тюрьма. Достанет сил терпеть,
Ждать торжество добра над лютой злобой.
Проходит всё – рождение и смерть,
Переживи, пожалуйста, – попробуй.

Вода в аду

Теперь, когда лишён всего,
Я всё равно чего-то жду…
Послушай, как она звенит,
Застывшая вода в аду.

Живущий думал: ад – огонь,
Живущий думал: это – печь,
Ад – это сон, ад – это стон,
Ад – это то, что не сберечь
От холода, от темноты,
От всех забытых, как и я…
Я был когда-то человек.
Вы помолитесь за меня!
Безлики крики и ничьи,
И ничего не изменить.
Здесь сквозь меня текут ручьи,
И эту воду надо пить.
Тепла! Хоть капельку тепла.
Хоть чуточку, хоть просто блик!
У ада гимн есть, это – плач,
А песни ада – плач и крик!
Привет, застывшая вода,
С тобой я жил, в тебе мне жить,
Живи, играй в свои слова:
«Здесь ничего не изменить».

Вода есть жизнь, вода есть мрак,
Вода есть смысл, вода есть лёд.
Здесь происходит всё не так,
Здесь всё течёт наоборот:
Вода есть лед, вода есть боль,
Вода есть смерть, вода есть месть…

Я пью тебя, вода в аду.
Какое счастье, что ты есть!

*  *  *

Мне возвращаться к жизни поздно.
Вокруг меня сплелись, скользя,
Кольцо воды, текучий воздух
И очень тёмная земля.
Всепожирающее пламя
Всё уровняло до звезды,
Где память – облака и камни,
Воды текущие сады.

И звон пронизывает плёсы
И всем несёт благую весть
О том, что Бог – старик курносый –
Он справедлив, и выбор – есть.

Призванный


 1

Пульс Бога – бег границ мятущейся Вселенной,
Сперва бегут туда, потом опять – сюда.
Я слушаю свой пульс и мыслью дерзновенной
Бегу за сердцем вслед… Догоним? Никогда!

Среди исконной тьмы чудесной каплей влаги –
Запущенным волчком вращается Земля.
Полёт над бездной строг – ни воли, ни отваги,
Движение вокруг источника огня.

Источник боли – жизнь и смерть как избавленье
Кружатся над огнём, то вместе, то поврозь.
Моя душа дрожит и жаждет искупленья,
Услышав Бога пульс, что бьёт виски насквозь.

Я призван в этот мир – творение прекрасно.
Пусть смертна моя плоть, зато свободен дух.
Мир истерзал меня, но это не напрасно,
Мы сохраним овец, когда придёт пастух.

Как хочется опять припасть к истоку веры!
Пульсирует душа, как серебро воды,
Для жизни нет границ, у смерти нету меры,
И нет иных дорог сиянию звезды.

 2

Мне плачущие тьмой
Несли своё молчанье,
И шли за строем строй,
И шли за веком век,
И я сказал тогда
Последнее желанье:
«Молюсь за вас за всех,
Чьё имя – талый снег!»

Настало время льда
И безнадёжной битвы,
Когда застывший мир
Ликует и молчит,
Я принимаю мир
В словах моей молитвы, –
Бог в этом мире жив,
Пока она звучит!

Средь тьмы земного зла
Победа – всепрощенье, –
Уйти в нездешний свет,
Оставив миру плоть:
«Кто выбирает плоть,
Тот выбрал пораженье,
Кто выбирает дух –
Того спасет Господь!»

Новогоднее

Я поздравляю старых клоунов, всех тех,
Кто выходил без счёта раз на сцены,
Кто отдал всё и чьей работой смех
Ворчал и пенился вкруг цирковой арены.

А зверь-толпа ждала и языком
Энергии лизала и лизала.
Опустошение и водка, а потом
Фойе холодного и тёмного вокзала…

Бедняжка жизнь – идёт, бежит, летит
По замкнутому избранному кругу,
А старый клоун пыжится, дрожит
И замирает, волю дав испугу,

Когда к нему из хрупкой темноты,
В порыве суетной, но так желанной ласки,
Вновь приближаются знакомые черты
Улыбки искренней приросшей к коже маски.

Теорема огня

Наслаждаясь усталостью тела,
Забываясь течением дня,
Оставаясь ни чёрным, ни белым,
Я решал теорему огня.

Не того, что в глубинах подземных
Заставляет граниты вскипать,
Изливается в холод вселенных,
Заставляя край мира пылать,

Что мерцанием ровным, полезным
Согревает Эдема сады,
Что стремится сквозь чёрную бездну
Как посланье погасшей звезды,

Ни багровые отсветы ада,
Ни оплавленный шлак, ни зола,
Ни священное пламя распада
Обречённых служителей зла;

А того, что единственным словом
Заставляет кружиться миры,
Что дыханием радостным, новым
Наполняет миры как дары!

Откровением тайных открытий
Созидает судьбы круговерть –
Через сладкие токи соитий,
Через горечь прощаний и смерть.

И рождался в сознании где-то
Тот ответ, что чеканен и строг:
«Примет избранных Родина света,
Где познанье, блаженство и Бог!»

Мечтания

Желания – дурман бессилия –
Всё тело, как шкатулка праха…
Скорей зови мечтанья милые,
Чтоб защитить себя от страха!

…Взгляни наверх – за синим пологом
Тьма ледяная беспощадна,
Взгляни под ноги – твердь расколота,
Горят пласты – вскипает магма!..

Дрожит планета, распадается.
Хрипит муссонами, но дышит,
Из тьмы метелью воплощается –
Зима спускается на крыши.

Здесь, под сугробами, не холодно,
Тепло – защитник мой от стужи,
А вихрь порывами, как молотом,
Стучит в окно, ревёт, простужен…

Мои мечтания прекрасные –
Моя надёжная защита!
Когда приходят дни ненастные,
В мечте душа и сердце слиты.

Пусть силы тьмы кольцом смыкаются,
Сжимают воздух в газ инертный…
В мечтаньях радостных не каются –
Нет страха – Так живёт бессмертный!

Пророк

Есть у края России невидимый круг,
Где застыли вода и земля.
Воздух там беспощаден, как брат и как друг
Для игры ледяного огня.

У последнего круга встречает Господь
Самым сладким дыханьем своим,
И пророк подставляет открытую плоть
Для ударов мечом ледяным.

Чёрным молотом вьюга глазницы дробит
На границе и ночи и дня,
Погребает пророка и гимны трубит,
Белым золотом снега звеня.

Задохнувшись, восстал и, ослепнув, прозрел,
И теперь, там, где нет ничего,
Из костей человеческих сделает мел,
Чтоб записывать слово Его.

Публикуется по буклету: «Заседание № 177 секции поэзии РМСП. Александр Гущин. СПб., 2009». Составление и компьютерное оформление буклета – Д.Н. Киршин

Предыдущий автор <Все заседания> Следующий автор