Евгения МАРЧЕНКО
(Санкт-Петербург)
|
Всесильному кому-то, или Звезде
На небе есть тот, кто меня очень любит,
Кто злобу и зависть настойчиво губит.
Он может сразиться с упрямой судьбой,
Ломает, играя, он лук с тетивой,
Меня защищая от всех катастроф,
От встречных течений и сильных ветров.
Мне ночью он шепчет, что я неземная,
Что сбудутся тайные думы о рае,
И катится с неба падучей звездой,
Иль молнией-мыслью пронзит непростой.
Все страсти Вселенной он мне сообщает
И водит по клавишам чуткой рукой,
Когда к фортепьяно я лишь прикасаюсь,
За мыслью крылатой лечу над строкой.
Ко мне он стремится, к единственной в мире –
В тиши озареньем спасает всегда:
Сижу пред окном в одинокой квартире,
Но в небе алмазом сияет звезда!
Кони, или Посвящение В. Высоцкому
Гудит протяжно нерв струны
И рвёт пространства твердь.
Эй, кони, кони, вы должны
До сумерек успеть!
В гитарном вопле топот ног,
Прочь, прочь, старуха смерть!
Всю правду высказать дай, Бог,
До сумерек успеть.
Ещё рывок, ещё глоток
И этой жизни яд,
Любви бездушной завиток,
А рядом сплетник рад.
Борьба впустую, нищета,
Честь в прахе и в пыли
И не рождённые дела…
Что сделать вы смогли?
Что сделал ты, певец, поэт,
Чего же ты достиг?
Но просто ты не мог в обход,
Лишь только напрямик.
Вперёд же кони, честь и жизнь!
Бояться нужно ль впредь?
Эй, кони, кони, вы должны
До сумерек успеть!
Сонет
Евгению Раевскому
Он просит о надежде и любви,
Так будьте же щедры к нему, поэты!
Пишите лучезарные сонеты,
Поэзия – ты музыкой слыви.
Он ваш, он ищет тонкого намёка…
В изысканности чуткого пера
Ему присуща лёгкая игра,
И ваша лира с ним не одинока.
Ах! сколько вдохновенья и тепла,
Царит надежда, снова два крыла
История опять подарит вам.
Судьба поэта не всегда жестока,
Ему б испить из чистого истока,
Блаженно разливать свой фимиам!
Осень
Уносятся годы, уносят
Улыбки, цветы и труды…
И плачет роскошная осень
В плену у мирской суеты.
Так я упоительно плачу
По всем не забытым мечтам,
Нам осень сулила удачу –
Как много оставлено там!
Осенний романс
Утопаю в сугробах из золота…
Льётся с синих небес листопад,
Словно зрелость возвышенно-молодо
Заглянула в желтеющий сад.
Ухожу, не нужны оправданья,
Можешь песнь про разлуку пропеть,
На последнее в жизни свиданье
Ты захочешь, быть может, успеть.
Не приду, только брошу красиво
Горстку листьев в заброшенный пруд.
И другой принесёт мне игриво
Чистых мыслей любовный уют.
Не жалею я прошлого холода,
Признаю лишь закон королев.
Из прошедшего лета я молодо
Убегу, «золотое» надев.
Пандора
Заколдованный круг, заколдованный рай,
Вскрыт сосуд совершенной Пандорой.
Так уходит надежда за сломленный край,
Суд на небе свершается скорый.
Отчего же у женщин в крови немота?
Лучшей женщине к свадьбе подарок –
Лишь несчастья, в которых сгорит красота,
И костёр так бессмысленно ярок.
Так за жажду дарить удивительный свет
Был наказан, кто сам совершенство,
Человек погибает средь тысяч планет,
Лишь в надежде сияет блаженство.
Безумствует любовь
Святое таинство! Безумствует любовь!
Так откровенно и упрямо целясь
В соцветие запретов и плодов,
В сплетенье рук с названьем тихим – Элис,
В сиянье глаз и с именем Анри…
И в сочетанье игреков и иксов…
Все ангелы Вселенной у любви
На бале жизни преклонились в «книксен».
У чьих стихов, у чьих больших надежд
Таится привкус райский поцелуя?
Любовь – не откровенье для невежд –
Её ценю, её портрет рисую.
И мне так хочется прийти опять туда,
Где росчерк свой оставили поэты.
Воспета страсть, что сгинет без следа,
Со мной любовь, и в ней так много света.
Январь
Красавица зима! Богато мехом
Укрыты все деревья, все дома,
И выстужена ветром тишина,
На лужах лёд, звенящий детским смехом.
Довериться, скажи, каким утехам?
Жесток мороз, и далека весна,
Вновь юный день, и снова – не до сна,
А Новый год – дорога к новым вехам.
Январь волнует. Чудная природа,
Укрась и мой наряд в начале года!
Искрящимся мгновеньем околдуй…
Шаль серебристую набрось на плечи,
Пусть будет страстно-вьюжен и доверчив
Морозный зимний снежный поцелуй.
Дворянский вальс
В ритме дворянского строгого вальса
Кружится, движется, искрится зал.
Вы, как сосуд дорогого фаянса,
Богом хранимы в Рождественский бал.
Голову снова вскружили поэту
Блеском ума, чувством ритма, игрой.
Чуть прикасаетесь ножкой к паркету,
Шепчете нежно: «Мгновенье, постой!»
Чуткость, талант, сочетание взглядов,
Всё выдаёт настоящих дворян.
Чувство восторга сливается разом,
Каждый от счастья немножечко пьян.
В вихре круженья что чудится снова?
Тяжкий ли труд, или предков борьба?
Или дворянское честное слово,
Или навеки с Россией судьба?
С грустью печально гляжу и с любовью,
Сколько красивых, преданных лиц:
Цвет поколенья, омытого кровью,
В новой истории сотни страниц.
Фея
Как вижусь я тебе, когда, устав от мук,
Ты в прошлое летишь, пьянея и немея?
Так знай – я здесь, я соткана из вьюг,
Я – грустная Рождественская фея.
Войду неслышно, разожгу камин,
Достану сказок разных из «трофея»:
О том, как у русалки не родился сын,
И что глупцу всего дороже портупея…
Я расскажу, как там, среди аллей,
Принцессе заколдованной не спится;
И как герой глядит на журавлей,
Держа в руке невзрачную синицу.
И, может, дочь твоя, смахнув с ресниц слезу,
Вдруг скажет: «Мне приснилась нынче фея.
Ты знаешь, папа, феи долго не живут.
Их губит всё, что истины грубее.
Им грубый окрик – боль, и стон – неправый суд.
Они от лжи любой в молчанье тихо тают.
От тех, в ком веры нет и нет любви, – бегут
И в небо безвозвратно улетают».
Весна, любовь и маскарад
Прекрасен бал! Де Кривильяк
Опять присутствует на бале…
Где кружат пары в царской зале –
В таком загадочном финале…
Я вижу – маски, лица, лики,
У маскарада эти блики,
Что сводят грешников с ума,
Бог, человек и бесов тьма.
И всё кружится! В вальсе вешнем
Вид белых платьев, как цветок,
Где чистоту красивых женщин
Не вы, – измерил, кто жесток.
Я там была попеременно
Шутом, богиней и богемно
Чуть не спалила всё дотла…
Опять весь мир – преддверье ада,
Как жизнь в угоду маскарада.
Спаси меня! Любовь – жара –
Гнетёт и дразнит неизменно,
Уносит душу в облака…
Царит зима, а мы пока
Ждём снова бала сокровенно.
Любовь – ты так со мной надменна,
Весна – ты так недалека!
Галине Улановой
Ваш выход! Па де-де!
Вы, закружившись в танце,
Стремительны, игривы, как река.
Реальный попран мир,
Восторженные стансы!
Вы – ангел, воплощённый на века.
Какое волшебство –
Лететь над всей Россией,
И нежным кружевом волнуется наряд.
Вновь сорок фуэте,
Что может быть красивей?
Душой балета назовут стократ.
Джульетты странный мир,
Иль Вы – Сильфида,
Мариею не признанный гарем…
Как много можно говорить красиво,
Не избегая самых грустных тем,
И это Вы, как сказка, как эдем!