Дмитрий Николаевич Киршин

писатель, учёный, общественный деятель

24 октября 2005 года.

Заседание № 110 секции поэзии РМСП в концертном зале Санкт-Петербургского Государственного музея театрального и музыкального искусства.

Ведущий заседания – Д.Н. Киршин.
Присутствовало 58 человек.

Официальный сайт Юрия Баладжарова: www.baladzharov.narod.ru .

Юрий БАЛАДЖАРОВ
(Ленинградская обл.)


Первый концерт для фортепиано с оркестром
П.И. Чайковского

Немыслимый восторг, и страх, и боль,
Весна, грачи, распутица и слякоть;
И наша чисто русская юдоль
Так жалобна, что хочется заплакать.

На рысаках душа несётся вскачь,
И сердце замирает от волненья,
Считая наибольшей из удач
Славянское моё происхожденье.

Прошедшая любовь

Ещё напомнит о себе она,
Ещё она помучает немного.
Но за окном уже шумит весна,
И манит вдаль бегущая дорога.

А это значит – снова будем жить
Назло желаньям неосуществимым.
Мне было хорошо тебя любить,
Осознавая и себя любимым.

Но сердце сострадания полно,
Обломки чувств на дне души ютятся.
Всё сложно и красиво, как в кино,
И всё ещё не хочется прощаться.

Спокойны наши трезвые умы,
Обиды непривычны к многословью.
И не друзьями расстаёмся мы.
Иначе это не было б любовью.

Осенний лес

Ещё на небе лета просинь,
Вокруг покой и тишина.
Но снова повстречала осень
Моя цветущая весна.

И каждый раз я в день погожий
Свои волнения несу.
Душа очистится, быть может,
В осеннем солнечном лесу.

А хочется совсем немного –
Лишь думать о тебе одной
И насладиться одиноко
Позолочённой тишиной.

*  *  *

Вот он лежит – из голубого шёлка –
Твой второпях оставленный платок.
И я ещё помучаюсь недолго,
Вдруг осознав, что снова одинок.

Уходят в парк последние трамваи,
За окнами неистово звеня.
Что время лечит, я, конечно, знаю,
Но как его немного у меня!

Здравствуй и прощай

Здравствуй!
Как тебе живётся?
Ну, спешу, бывай!..
Лишь одно и остаётся –
Здравствуй и прощай.

Годы шли, но снова то же –
Встретились мы вдруг:
У тебя ребёнок? Боже!
Поздравляю, друг!

И ещё столкнёмся где-то
С ним наверняка.
Внук?
Не может быть!
Весь в деда!..
Ну, спешу.
Пока!

Умер? – спросит виновато, –
Подоспели дни…
Мальчик мой, крепиться надо…
Ну, давай, звони…

*  *  *

Бессмысленно томиться ожиданьем,
Когда на страсть уже не хватит сил.
Но только ты не мучайся сознаньем,
Что я тебя и раньше не любил.

Теперь для встреч холодных и коротких,
В случайности, на радости скупой,
Я выберу мечтательных и кротких,
Так схожих в терпеливости с тобой.

Кольцо

Я очень редко вспоминаю
Твоё открытое лицо.
И всё же с пальца не снимаю
С гранёной платиной кольцо.

Оно не символ и не память,
Не вызов, брошенный судьбе;
Оно меня не сможет ранить
Воспоминаньем о тебе.

Прошла пора ночей тоскливых,
Давно сожжён последний мост,
Сиянье глаз твоих красивых
Не нахожу я в свете звёзд.

Твой образ постепенно тает.
Всё ясно мне в грядущем дне.
И только солнце ослепляет
Глаза, привыкшие к луне.

*  *  *

Как ярко полыхают свечи!
Как много в комнате цветов!
К любви, свалившейся на плечи,
Я совершенно не готов.

Она обязывает чувства
Забыть о времени совсем.
Любить – великое искусство –
Увы, открытое не всем.

Мы нетерпимы и циничны,
Когда не верим в чудеса.
И мне сегодня непривычны
Твои счастливые глаза.

Ты и сговорчивей, и тише,
Но поселилось вороньё
В моей душе. Мне было ближе
Непонимание твоё.

Оно и глупо, и постыло,
Но втайне я любил его.
И тем оно милее было,
Что не меняло ничего.

Лишь расставания и встречи
В тени заброшенных садов…
Как ярко полыхают свечи!
Как много в комнате цветов!

*  *  *

А. Гавришу…

С непостижимости дальних планет
Тихим чарующим светом
Льются стихи.
А меня уже нет
В северном городе этом.

Это не я, это серый гранит
Глухо гудит под ногами,
Это сентябрьский дождь моросит
Над разводными мостами.

И обречённость притихшего дня
Выстудит чьи-то привычки.
Всё как всегда.
Но уже без меня
В Павловск идут электрички.

А для меня – лишь безвременья штиль
Вечности этой нетленной,
И не осевшая звёздная пыль
На бездорожье Вселенной.

Певица

В стильном ресторане «Ницца»
Под оркестр, как заклятье,
Пела за полночь певица
В декольтированном платье.

Я смотрел осоловело
Из не дышащего зала,
Как боа из перьев белых
С бледных плеч её сползало.

И колье из фионитов,
Словно сотней бриллиантов,
В свете призрачных софитов
Ослепляло музыкантов.

И перчатки цвета стали
Из китайского шифона
Плотно пальцы облегали,
Гладя никель микрофона.

Только звуки плыли мимо,
Их уже казалось мало.
И меня необъяснимо
Это тоже волновало.

*  *  *

Этот город не враг и не друг.
Что-то в нём на себя не похоже.
Надоедливой мороси звук
Роковой пустотою тревожит.

Стало жаль перечёркнутых дней,
Тех, которые помнятся смутно,
Стало жизни спокойной моей
Почему-то совсем неуютно.

Будто я виноват, что теперь
Не заходит никто вечерами,
И что на ночь закрытая дверь
Не распахнута настежь ветрами.

Что пустое объемлет мой кров
С каждым годом всё глубже и шире,
Что бояться я стал сквозняков
В однокомнатной этой квартире.

Перепутает мистику снов
Этот сладенький привкус нирваны.
Предвкушая канун холодов,
Разболятся душевные раны.

Но с годами немного сильней,
Под шуршанье дождя, вечерами,
Выбирает из прошлого память
Мне поистине близких друзей.

Июль. Тридцатое. Среда

А новый день, как чистый лист…
На пляже Финского залива
Я горизонт неторопливо
Рисую.
Он высок и чист.

Июль. Тридцатое. Среда.
Две чайки над водой зависли.
Плывут встревоженные мысли
Из ниоткуда в никуда.

И всё объято тишиной
До горизонта голубого.
И хочется, чтоб мама снова
Сидела рядышком со мной.

Публикуется по буклету: «Заседание № 110 секции поэзии РМСП. Юрий Баладжаров. СПб., 2005». Составление и компьютерное оформление буклета – Д.Н. Киршин

Заседание № 109 <Все заседания> Следующий автор