Лидия СИЛИНА
(Санкт-Петербург)
|
Утро
Ещё туманом скрыто поле,
как ртуть, блестит роса в траве,
и ветер чуткий спит на воле,
чуть меркнут звёзды в синеве.
Ещё деревья почивают
в предутреннем, дремотном сне,
зарницы в небе не пылают,
лес утопает в тишине.
Но чувствуется пробужденье
в прозрачных, лёгких облаках.
Миг… и начнётся дня рожденье –
в живых, сверкающих лучах!
Безмолвие любви
А. М.
Я тебя ни о чём не спросила,
и ты мне ничего не ответил,
но какая-то тайная сила
существует меж нами на свете.
То лицо, то походку твою
я ловлю в каждом встречном прохожем,
и волненье, что в сердце таю, –
с каждым днём для меня всё дороже!
В ресторане
«Никогда не забуду,
Он был, или не был,
Этот вечер…»
Этот вечА. Блок
Было всё в ресторане прекрасно
и хмельно от сухого вина…
Вдруг спросил он тихонько, но ясно:
«Ты боишься остаться одна?»
Зароптали гитарные трели,
и в ушах застонали смычки,
а в глазах его похолодели,
словно льдинки, немые зрачки.
Пел романс чей-то голос пьянящий,
но в глазах моих стало темно…
Я на скатерть рукою дрожащей
пролила золотое вино.
* * *
Скажи мне что-нибудь хорошее…
Прохладой веет на заре,
ещё в лугах трава не скошена,
и лунный месяц в серебре.
Пусть дни бегут! По небу нежному
плывут, как волны, облака…
С тобою вместе мы по-прежнему,
верна твоей – моя рука.
И колокольчик – песня вольная
нас в поле будет зазывать.
Земля цветущая, раздольная
нас приголубит, словно мать!
Скажи мне что-нибудь хорошее…
Нежность
Нежданно-негаданно нежность
во мне распустилась цветами.
Нарушив души безмятежность,
усеяла путь лепестками.
Куда ни пойду, ни поеду,
как бабочки, вьются за мною,
повсюду находят по следу
и днём, и порою ночною.
На ушко мне шепчут, вздыхая:
«Зачем ты грустишь одиноко?
Пойди, да постой, выжидая,
от дома дружка недалёко!»
Ожидание
Мы встречались с тобой по весне,
но засыпала вьюга дорожки…
И теперь не заходишь ко мне,
не стучишь, как бывало, в окошко.
На снегу оставляя следы,
ты обходишь мой дом стороною…
Но проснутся однажды сады,
разольются пьянящей волною.
Вдруг и вспомнишь меня, в тишине
сочиняя сердечные вирши,
и придёшь на свиданье ко мне
в майский вечер к раскидистой вишне.
* * *
В прежние дни ты меня не зови,
не смущай моё сердце лаской –
всё вином отбродило в крови,
и любовь уж не кажется сказкой.
Не тревожь, не буди, что ушло
и рассеялось дымкой по свету.
Снегом нежность мою замело,
как космической пылью – планету.
Я душой охладела давно,
расставанье не станет бедою,
и, наверное, мне суждено
одинокой гореть звездою…
Элегия
Отзовись, беззаботная юность,
светлым заревом в сумраке ночи!
С неба льётся туманная лунность
прямо в очи – бессонные очи.
Отзовись огоньком васильковым
в жёлтом омуте зрелой пшеницы
и напевом, до боли знакомым,
с переписанной нотной страницы…
Я прислушаюсь к песне далёкой,
как струна, отзвучавшей когда-то,
о принцессе-Весне синеокой,
сотворённой из пены заката.
Собор
Мне снился в зелёном просторе,
в росистой ночной полутьме,
в торжественно-строгом уборе
собор на высоком холме.
Мне слышался стон колокольный.
Мелодией в сердце звеня,
до боли родной и раздольный, –
позвал он молиться меня.
В соборе просторном и светлом
от мыслей греховных чиста…
Я с просьбой о чём-то заветном
склонилась пред ликом Христа.
* * *
«Блажен, кто странствовал…
и, мудрый опытом, вернулся в отчий дом».
и, мудрый опытомЖ. Дю Белле
Мне нравится России светлый лик,
прохлада струй старинного колодца
и красный клён, что у крыльца поник,
весь в бликах угасающего солнца.
Круженье листьев, шепчущих: «Лови!»,
и облаков летящие качели…
Я ощущаю музыку в крови,
хоть и умолкли в деревнях свирели.
И мне приятней всех житейских благ –
мой скромный уголок родного края,
где звёздочку, упавшую в овраг,
оплакивает ива вековая.
Свеча
В тихой церковной обители,
склонясь перед ликом Спасителя
и зажигая свечу,
чуть слышно молитву шепчу.
В молитве – души очищение,
в горении – преображение…
Божественной искрой огня –
свет чуда коснётся меня!
Цветики-цветы
Я ль тебя не привечала,
не прельщала, как могла,
да из полного бокала
за здоровье не пила?
Не гуляла ль ночкой лунной
я с тобой, как в райском сне,
от влюблённости безумной
не пылала, как в огне?
Не ждала ль тебя украдкой,
притаившись за углом,
в час, когда походкой шаткой
возвращался вечерком?
Ах, любезный, всё напрасно!
Смяты цветики-цветы…
От любови безучастной
в прах рассыпались мечты.
Твои глаза
Твои глаза спокойны, как морская гладь,
но знаю: в них таится и дыханье бури!
Бывают ласковы они, как блеск лазури,
но если в них гроза…
но если в них гроза…И это благодать!
Старик и дева
(по европейским гравюрам
из серии «Неравные браки»)
Не обольщай, старик безумный,
ты сердце девы озорной
гитарным хором сладкострунным
и речью вкрадчиво-хмельной.
Не в пору деве злата горы
и драгоценностей дары.
К лицу ей юные сеньоры,
их серенады и пиры.
Она влечёт к себе, как персик
влечёт пчелу – испить нектар.
Свой пыл умерь, не то соперник
мечом потушит страсти жар!
У Финского залива
Солнечный луч скользнул под ресницы.
Я улыбаюсь, щурясь в ответ.
В море ныряют белые птицы,
падая камнем в пенистый след.
Крик их в тиши – тревожен и ясен:
в стаю сбиваясь, к югу спешат…
Путь этот птицам будет опасен:
близится хмурый, мглистый закат.
В мареве зыбком воздух, как мята,
волны искрятся в дали густой.
Скоро в туманном блеске заката
скроется солнца луч золотой.
Хочется верить – в братском полёте
птицы достигнут края земли,
чтобы в извечном круговороте
с юга Весну вернуть помогли.