А.А. БАКАНОВ
Сто лет после «Чёрного квадрата», или
Парадоксы постмодернизма в изобразительном искусстве
современной России
Любое исследование в области искусства, претендующее на конечную истину в трактовке того или иного художественного процесса, нельзя принимать за таковую. И это не вопрос добросовестности и таланта автора исследования, это вопрос сложной диалектики, часто феноменальности самого явления в искусстве.
Художественное изображение существует более 30 тысяч лет: на юге Франции в пещере Шове обнаружены самые ранние из известных нам рисунков. И на протяжении всей своей грандиозной истории изображение было притягательной загадкой для человека. Видимо изобразительное искусство всегда было для нас не только предметом созерцания, но и возможностью диалога нашего внутреннего мира с тем, что мы видим. Этот контакт нельзя проанализировать сходу, но в зрителе обязательно происходит личностная реакция, эстетическая оценка того, что он увидел. Искусство вдохновляет в человеке личность. Так рождаются идеалы, на которых наша цивилизация держалась до сих пор. Формула «контакт – диалог – реакция» стала главной на протяжении всей истории искусства, независимо от его вида, от национальных и религиозных особенностей.
А был ли мальчик?
На фоне колоссальной антологии мировой изобразительной культуры художественные идеи начала двадцатого века выглядят особенно парадоксально. Бунт и отрицание, направленные на арт-школы прошлых эпох, появляются уже в последней трети XIX века, но главный распад предметной живописи произошёл в начале XX века. Характерно, что авторами произведений нового искусства были не чудаки-одиночки; этот дух овладел целыми художественными объединениями со скоростью революционного взрыва. Среди неофитов оказались: В. Бард, А. Богомазов, А. Веснин, Н. Евграфов, В. Кандинский, А. Родченко – полный список может быть больше объёма данной статьи, но особое место среди этих имён занимал и занимает Казимир Малевич, он в поисках «новизны» продвинулся далее прочих. Не случайно при слове «авангард» в первую очередь вспоминают «Чёрный квадрат». Вспоминают по разному, но почти все вопрошают о его смысле. А смысл, вероятно, вот в чём. «Чёрный супрематический квадрат», написанный в 1915 году, сам автор не считал картиной и вообще изобразительным искусством. Подобного мнения он был и обо всём своём супрематизме: если уж и тянуться к «новому», то есть резон отказаться не только от предметного изображения, а вообще от картин как таковых. Малевич говорил, что его «супрематическая система сконструирована во времени и пространстве вне зависимости от какой-либо эстетической красоты, эмоции или состояние рассудка. […] Мой квадрат является голой иконой без оклада, иконой моего времени»[1]. Икона здесь, очевидно, понимается как мощный символ. Если вспомнить всю нашу историю в XX веке, то «Чёрный квадрат», конечно, самый подходящий символ. Словом, всё несколько прояснилось. Если это не живописное произведение, то было бы просто недобросовестно рассматривать квадрат в свете формулы «контакт – диалог – реакция». Мы пытаемся смотреть на квадрат как на картину, а он совсем не картина. Это яркий творческий акт, похожий на самопожертвование художника в стремлении открыть новую эпоху в искусстве, своего рода Возрождение, которое необходимо начать с чистого листа. Необходимо создать некий «первичный хаос». Ах, как трудно изобрести в искусстве нечто новое! Ведь чёрный квадрат уже являлся в мир в начале XVII века – именно под названием «Первичный хаос» как иллюстрация из книги командора ордена Розенкрейцеров Роберта Флудда «О космическом двуединстве», изданной во Франкфурте в 1617 году[2]. Далёкий предок нашего квадрата имеет поразительное сходство со своим знаменитым потомком… Так и вспоминается Соломоново: «…и нет ничего нового под Солнцем». И всё же квадрат имеет большое значение именно для изобразительного искусства. Он является жирной точкой в многовековых поисках художественных методов и форм. Малевич установил пограничный столб, за которым формально мог появиться только чистый холст (самое интересное, что он всё-таки появился). После квадрата логично было бы развернуть художественный поиск вглубь личности, в духовную область бытия, но идеи опять победили идеалы.
Вторичный хаос
Поскольку после чёрного, красного и белого квадратов дальнейшее разрушение художественной формы утратило всякий смысл, в изобразительно искусстве начались обратные процессы, своеобразная реставрация. Такой оборот дела удачно совпал с интересами новой власти, что вскоре и привело к возникновению уникального творческого метода – социалистического реализма. Тут можно «делать паузу» до 1990 года, хотя нельзя не вспомнить «бульдозерную выставку», лианозовцев, Хрущёва на выставке в Манеже… Но против соцреализма эти вылазки были практически молекулярны. Мало того, их участники были выявлены и разоблачены главой государства как «педерасты», что многое объясняло в глазах советской общественности.
Итак – 1990 год. Это время рождения так называемого постмодернизма в России. Всё началось, конечно, раньше, младенец вынашивался долгие годы. Но именно тогда, в 1990-м, начинается самое поразительное: как грибы после дождя, буквально в считанные месяцы, в Москве и Ленинграде стали возникать десятки, а чуть позже и сотни новых объединений, галерей, союзов, гильдий и даже артелей. В провинции тоже всё бродило. Члены Союза художников СССР, устав заседать на бестолковых союзных собраниях, бросились за новизной в Москву, а самые отчаянные делались постмодернистами прямо на местах. Новое слово очень нравилось, что оно означает, не знал никто. В Московском Манеже, где ещё в 1989 году проводилась политически грамотная выставка «Молодость России», творилось какое-то столпотворение, которое быстро привело к созданию «Арт-Манежа», ставшего меккой постмодернистов от Находки до Бреста (в таком Манеже Никите Сергеевичу вряд ли захотелось бы делать свои искусствоведческие замечания). В Центральном Доме Художников на Крымской набережной этажи светились круглосуточно – распределялись залы и павильоны для десятков выставок одновременно, потому что постмодернизм нужно показывать и показывать… Что же это за стиль – «постмодернизм»? Например, ренессанс – это антропоцентризм, человек в центре мира; барокко – это обилие пышных форм, торжество бытия под оком Господним; классицизм – служение и прославление государственной власти на примере античности… А постмодернизм… это вовсе не стиль, это период времени, когда все возможные и невозможные стили, тенденции, методы, эксперименты, направления и творческие идеи присутствуют одновременно! Особым феноменом этого явления стала возможность одного художника сочетать в себе несколько стилей, да ещё придумывать свой. Сейчас постмодернисты все, потому что наступила его эпоха. В одном и том же выставочном зале мы можем увидеть и отчаянную мазню какого-нибудь авангардиста-концептуалиста, и аккуратный холстик с берёзками на фоне анилинового заката. И ещё одна примета: практически всё продаётся. Представитель так называемого актуального искусства тянется к рынку и известности не менее, чем «продажный конформист», раскручиваемый коммерческой галереей. Но произведения их сильно отличаются. В работах плеяды «актуалов», называющих себя единственно правильными современными художниками, всегда читается наличие некой ухмылки, адресованной главным образом зрителю. И не важно, что это за работа – инсталляция, видеоарт или просто отдельный предмет, валяющийся посреди выставочного зала – ёрничание, издёвка и провокация и есть смысловая позиция автора. А духовная позиция присутствует? – Ищите!..
Утешает то, что наше время непременно оставит ряд шедевров искусства мирового класса, просто по теории вероятностей. Есть очень важный общий принцип в сегодняшнем искусстве, который перевешивает практически все его провокации и шарлатанства. Это возможность выбора. Каждый может решать, что ему смотреть, чем восхищаться, что показывать своим детям, о чём рассказывать знакомым. Только в личностной оценке искусства его будущее, ибо будущее, как и прошлое, принадлежит личностям. И через 100 лет кто-нибудь опять будет вспоминать «Чёрный квадрат» и думать о том, как он учил людей почаще начинать в искусстве с чистого листа.
Примечания:
[1] Жиль Нере. Казимир Малевич.– М.: Арт-Родник, 2003.– С. 49.
[2] Глазычев В.Л. Гемма Коперника.– М.: Советский художник, 1989.– С. 86.